- Как думаешь? - шепнул Наташе лейтенант Димка Олешко, научившийся целоваться позавчера. Научившийся убивать месяц назад…
- Комиссар уговорит, - шепнула ему переводчица техник-интендант третьего ранга Наташа Довгаль.
- Думаешь?
- Думаю…
- Люблю…
- И я…
Они яростно сцепились руками, ожидая разговора - нет! Приговора! И смотрели, как подполковник, сложив руки за спиной, молча кивал бурно жестикулирующему комиссару.
Потом буркнул что-то, развернулся и рявкнул на адъютанта:
- Писаря сюда!
А потом резким шагом подошёл к Кузнечику с Наташей.
- Рота в курсе?
- Так точно, товарищ подполковник! - вытянулся Олешко. А Довгаль добавила:
- Как же не в курсе-то…
- Как бойцы отнеслись? - спросил подошедший за комбригом Мачихин.
- Ну…. Вроде нормально… - застеснялся Кузнечик.
Тарасов неодобрительно покачал головой. А Мачихин опять положил ему руку на плечо:
- Ты, лейтенант, не 'вроде' должен знать, а точно! Как же ты жене своей объяснять будешь - где и с кем задержался? Тоже - 'Вроде я тут с ребятами засиделся…' Так?
- Товарищ комиссар! Вы за нашу семейную жизнь не волнуйтесь! - вступила в разговор Наталья.
- Ваша семейная жизнь в тылу у немцев это моя жизнь! Понятно? - прикрикнул на них Тарасов. Мачихин снова чуть сжал его плечо.
А из-за другого плеча выскочил адьютант Михайлов:
- Как просили, товарищ подполковник, вот печать бригады, вот бланки…
- Хххе - опять качнул головой Тарасов. И, чуть присев и положив на колено серый лист бумаги, что-то зачеркал на нм карандашом. Потом дыхнул на печать и смачно шлепнул по бланку.
- Первый раз, блин, женю… - ухмыльнулся он. - Что тут говорить-то надо, а комиссар? - повернулся он к Мачихину.
Тот по-доброму улыбнулся:
- Ты женат-то, а не я…
Тарасов улыбчиво повернулся к новобрачным:
- Объявляю вас мужем и женой, в общем! Документ вот, а в книжках красноармейских мы дома штампы поставим. Как вернемся. Договорились?
- Так точно, товарищ подполковник! - а голоса-то у Наташи с Митей дрожали…
- Шагайте по подразделениям. трёхдневный отпуск получите за линией фронта.
- Николай Ефимович… - укоризненно протянул Мачихин. - Ну, нельзя же так…
- Не понял, товарищ комиссар? - развернулся Тарасов к Мачихину.
Вместо ответа тот махнул рукой адъютанту. Тот протянул комбригу вещмешок.
Тарасов засмеялся от неожиданности:
- Вот я старый пень. Забыл совсем…. Держите подарки, ребята!
Кузнечик смущено взял из рук командира бригады худой мешок.
- Удачи вам. И детишек нарожайте после войны! Лады? Пойдем, комиссар!
