— Я думал, вы хотите мне что-то рассказать, — я был удивлён его словами, похоже, моя легенда шаталась с каждым днём всё сильнее, — а меня, оказывается, подняли с постели среди ночи, чтобы выслушать беспочвенные обвинения?
— Не увиливайте, барон, — агент убрал из своей речи уважительную приставку, в нормальной ситуации простолюдин мог поплатиться за это жизнью. — Всё вы прекрасно понимаете. Отличное знание множества языков, знания, которых нет ни у кого из нас, ещё кое-что вас выдали, и я написал герцогу, что вы засланный к нам шпион.
Я внутренне собрался, агент оказался даже более профессиональным, чем я думал, и, не зная о других мирах, сделал, в общем-то, правильные выводы.
— Просто интересно самому, — насмешливо хмыкнул я, не подавая вида, что его слова меня задели. — И чей же я, по вашему мнению, шпион?
Арин, практически выплюнул слова мне в лицо.
— Проклятых магов.
Я не выдержал и захохотал, причём едва не упал при этом со стула. «Так вот почему герцог так легко даёт мне всё, что я попрошу, — в мыслях мне было совершенно не смешно, — он думает, что нашёл моё уязвимое место, и теперь легко может мной манипулировать. Ай да герцог, ай да молодец! Если он заявит брату Антонию, что я шпион магов, то мне хана, даже короля не нужно будет привлекать, паладины сами быстро найдут на меня управу. Главное теперь — не показывать герцогу слишком большую самостоятельность и не спорить с ним, он слишком умён, чтобы резать курицу, несущую золотые яйца. Слабое утешение, конечно, но ведь всё впереди и можно, узнавая про него побольше и ища подходы, поменяться ролями. Стоит задуматься о привлечении к делу других герцогов, а ещё лучше — поговорить с Наригом и поинтересоваться, как он отнесётся к потере Валенсой власти». Идея вовлечь Нарига в интригу с Валенса мне нравилась всё больше, обдумывая вытекающие из такого поворота событий варианты, я постепенно стал склоняться именно к ней. Насколько я успел узнать герцога, он старый враг Валенсы в интригах за влияние над королём, но в этой схватке пока проигрывал. Если дать ему несколько ниточек, то герцог сможет закрыть глаза на наши с ним размолвки, или, по крайней мере, сделает вид, что закрыл. Меня в сложившейся ситуации устраивало и то, и другое, так как на настоящий момент Валенса мог сделать со мной, что захочет, я полностью был у него в руках.
«Мда, — я совсем невесело вздохнул, — уже ради этого стоило поймать агента, просто два слова — и всё предстаёт совершенно в другом свете. Нужно заинтересовать Нарига, и лучше всего для этого подойдёт слив информации о структуре и деятельности детища Валенсы. Конечно, солью не всё, а выборочно, но и этого должно хватить, чтобы он обрадовался. Остается надеяться, что герцог такой же интриган, как и Валенса, и ставит личных интересы выше какой-то нерациональной личной неприязни».
