В пятницу картина опять повторилась, свекровь потребовала, чтобы Марина пожаловалась Дегтярю, который у них главный, а если не примет меры, пусть на самого Дегтяря жалобу напишет.
— Мама, — сказала Марина, — ну чего бы я молола чепуху: не знаете — помолчите. Люди за голое спасибо делают.
На третью неделю от графика осталась одна бумажка, Марина поставила в известность Клаву Ивановну, а та, вместо того, чтобы отнестись с сочувствием и принять меры, вспомнила, как росли дети в первые годы Советской власти, когда родители целый день проводили на фабрике. Марина разозлилась: у матери дитя гоняет, как беспризорное, по улице, а Малая разводит ей болтологию!
— Закрой свой грязный рот! — приказала Клава Ивановна.
— А вот и не закрою! — ответила Марина и опять повторила: хватит разводить болтологию и махать перед носом красными флажками.
Иона Овсеич, когда узнал, что график сорван, а все мероприятие поставлено под угрозу, осудил в первую очередь мадам Малую, которая не нашла ничего умнее, чем сравнивать Советскую власть сегодня, когда мы имеем конкретную программу строительства коммунизма, и тридцать лет назад.
По предложению товарища Дегтяря, актив решил заслушать отчет женсовета о проделанной работе, особо о помощи семье офицера Советской Армии майора Бирюка.
Как и можно было предвидеть заранее, председатель женсовета товарищ Котляр не проанализировала причины срыва, не наметила и даже не продумала мер по его ликвидации. Жалкие потуги объяснений, которые она пыталась выставить — мол, женщины чересчур заняты на производстве и по домашнему хозяйству, — могли бы иметь маломальский резон, если бы речь шла об одной отдельно взятой женщине, а не о коллективе в целом, работоспособном и здоровом. Заслушав отчет женсовета, актив постановил: строго предупредить товарища Котляр и потребовать коренной перестройки всей работы, а товарища Малую обязать оказывать необходимое содействие и, одновременно, усилить контроль и проверку исполнения.
Марина Бирюк просила уточнить, в чем должно состоять необходимое содействие от Малой, поскольку та лишь крутит одним местом, как невеста на смотринах, а дела нет ни на грош.
Клава Ивановна возмутилась: что здесь происходит, почему никто не заткнет рот этой женщине, которая вообще без году неделя живет в нашем доме!
— А вы не кричите, не испугались, — грубо ответила Марина. — Можете помочь — помогайте, а не можете — так сидите у себя в хате и молчите в тряпочку.
