В обмен на призрак политической поддержки высшего руководства страны бюрократия окончательно получила карт-бланш, практически полную свободу рук. Трагедия заключается еще и. в том, что в силу пробуждения стихийного патриотизма и стремления общества к защите национальных интересов в нынешней бюрократии доминирует именно ее силовая компонента. Она неплохо умеет (в тех редких случаях, когда действительно этого хочет) наводить минимально необходимый порядок, но в силу своего социального генотипа, характера обучения и общей охранительной направленности в принципе не способна к остро необходимой сегодня организации общественного развития.
Следует учитывать и то, что в силу лучшего кадрового потенциала и уникального набора навыков и контактов силовые структуры понесли в ходе реформ наибольший кадровый урон — их представители внезапно получили максимальные по сравнению с представителями других социальных групп возможности самореализации практически во всех областях общественной жизни и, естественно, отчасти использовали их. Среди оставшихся же значительную долю составляли пассивные и неспособные люди и, что самое страшное, те, кто осознанно ориентировался на использование монопольного права на насилие, предоставляемого службой, в качестве инструмента ведения бизнеса, получения личной прибыли и даже простого удовольствия. (Ярким примером подобных личностей, насколько можно понять, был покойный Литвиненко, однако в нем эти порочные черты проявились слишком явно и сильно; сам по себе этот психологический тип, насколько можно понять, продолжает доминировать в российских силовых структурах.)
Ситуация усугублена наглядной и все более очевидной практически для всего общества органической неспособностью политического руководства страны сформировать внятный образ желаемого будущего и, соответственно, выработать стратегию его достижения. Как сказал когда-то Сенека, «кто не знает, куда плывет, тому нет попутного ветра».
В результате правящая бюрократия оказалась полностью предоставленной сама себе: освободившись от всякого давления снизу, со стороны общества, она не испытывает и систематических содержательных импульсов сверху, со стороны своих политических лидеров. При этом самостоятельно разработать внятный и реализуемый план действий она не в состоянии не только потому, что для нее связанные с этим усилия остаются совершенно излишними, но и просто в силу своей социальной природы: она создана для исполнения команд, но ни в коем случае не для генерирования решений.
