А потом случился контракт. Не воспользоваться возможностью Чесотка просто не мог. А как честно выполнить все условия, на которые подписался, тоже не представлял и во время перелета спал дурно.
Пока не столкнулся с Рут.
За обедом, как следует разглядев сидевшую в двух столиках от него женщину, Чесотка, вовсе не склонный верить в чудеса, подивился про себя: ну надо же какая! — и решил в ближайшее время как-нибудь невзначай познакомиться. В замкнутом пространстве звездолета тому выпадало множество случаев, и уже через день Джейсон и Рут обедали за одним столиком.
Чесотка медленно прощупывал новую знакомую, бросал невзначай посреди беседы важные для него фразы, и Рут — полностью ее звали Рут Мидори Цинатти — ни разу не дала ему повода испытать разочарование: да — овцы, это замечательные, нужные животные, да — трава по пояс, как прекрасна такая трава, нет — мегаполисы вещь ужасная, под ними нет и уже никогда не может быть жизни, нет — синтетическая отбивная никогда не заменит той, что со знанием дела поджарил собственными руками… Речь женщины текла плавно, без напряжения и без малейшей суеты, столь свойственной этим балаболкам с разноцветными волосами и в антигравитуфлях; в какой-то момент Джейсону даже показалось, что Рут втайне снисходительно улыбается его незамысловатому прощупыванию, давно уже раскусив, что он за человек. Она вела себя просто и в то же время с глубоким достоинством, и Чесотка почувствовал к Рут симпатию, что с ним случалось крайне редко, можно сказать, вообще не случалось, а когда однажды она легко, непринужденно и со знанием дела приложилась к заветной металлической фляжке, а потом на секунду прикрыла глаза, переждала, пока виски струился по пищеводу, Джейсон со смущением понял, что, кажется, влюбился.
Пораженный этим открытием, он неловко вскочил, буркнул какое-то извинение и поспешно скрылся в своей каюте. До самого вечера отмалчивался; племянница, увидев взволнованное лицо Чесотки, атаковала его лавиной вопросов. В конце концов Мэгги махнула на чудаковатого анкла рукой.
Особую прелесть ситуации придавало то обстоятельство, что Рут не была связана ни с кем узами брака: она была вдовой и младшей сестрой одного из будущих клондайкских фермеров, Эндо Цинатти, следовавшего тем же кораблем в компании жены Лейлы и пятнадцатилетнего сына Свена. И если бы Рут согласилась, то…
За день до высадки на Клондайк Рут дала согласие.
Это вышло как-то само собой. Обновленный поздней влюбленностью Чесотка робко ходил вокруг да около, не зная, как половчее разведать, что Рут думает по поводу нового замужества; Рут же смотрела на него все понимающими глазами, почти незаметно улыбалась уголками рта и не предпринимала никаких попыток облегчить тяжелую участь Джейсона. Казалось, ей нравятся Чесоткины затруднения, или же она в свою очередь решила выяснить про него нечто для себя очень важное. Недомолвки продолжались два дня, пока Джейсон, осатанев от несвойственной ему нерешительности, не брякнул наконец вечером: «А как бы ты отнеслась… — они давно уже были на «ты», — знаешь, как бы ты отнеслась к тому, чтобы…» — а Рут неожиданно положила палец на губы Чесотки, легко кивнула и сказала тихо: «Да…»
