Помню, я сидел и лихорадочно соображал: что делать? как помочь летчикам? Нервы были напряжены до предела: что пережили в эту минуту пассажиры, не передать. Каждый сидел и растерянно думал: тебя хотят увезти за границу против твоей воли… чудовищно! Неужели же сидеть и покорно ждать, подчиняться неизбежному и этим двум негодяям с револьверами и бомбами…
Бабка как раскрыла рот, так и сидела, застывшая от испуга. Бандиты были рукой достать, приблизились к нашему ряду, когда самолет вдруг резко качнуло в одну сторону, потом в другую. Один от неожиданности чуть не свалился и, чтобы не упасть, уцепился за спинку сиденья; другой безуспешно хватал воздух, болтаясь туда-сюда. Запомнились их черты: один носатый, другой с лицом длинным, как редька, напомнил мне кого-то… Шкворень! Как есть он! Давно не видались. Вот куда тебя занесло, голубчик.
— Фасс!
Казалось, скомандовал не я, а кто-то другой.
Вслед за тем я четко увидел черную дырку ствола направленного на меня пистолета; мне чудилось, что такая дырка уже просверлена в моем теле. Грохнул выстрел, но мимо — самолет опять сделал резкий крен. Второй, тот, что был ближе к голове самолета, стал стрелять в кабину летчиков (потом выяснится, что ранил штурмана). И в ту же секунду, как черная тень возмездия, взвилось в воздух растянутое в прыжке упругое тело Акбара. Бандит дико закричал и выронил пистолет: зубы овчарки сомкнулись на его руке. Второй, обернувшись, выстрелил в собаку. Я не успел перехватить его руку.
После короткой схватки с помощью пассажиров бандитов удалось обезоружить и связать. Будет вам Турция!
Но где Акбар? Он истекал кровью…
Помню, как мы перевязывали его. Женщины предлагали платки, каждый старался помочь, чем может. Ребятишки плакали. Тем временем полет стал снова спокойным, самолёт перестало кидать из стороны в сторону. Оказывается, летчики, когда поступил сигнал тревоги, умышленно стали раскачивать его, чтобы хоть как-то помешать бандитам, не дать им осуществить задуманное. По радио они сообщили о нападении на самолет и теперь получили приказ следовать в ближайший аэропорт, чтоб там передать задержанных. Кроме того, Акбару требовалась немедленная медицинская помощь.
«Требуется вооруженный конвой и медицинская помощь», — радировали на землю. «Скорая… немедленно…» — отдавалось у меня в мозгу.
Успеем ли… Только бы успеть! Только бы успеть!
Акбар уже почти не подавал признаков жизни. Акбарушка, милый, потерпи!
Я всматривался в лица незадачливых угонщиков. Как я ненавидел их сейчас! А ведь точно. Шкворень. Он. Его длинная противная физиономия и родинка под глазом. Теперь я вспомнил: когда мы садились, Акбар глухо зарычал, принюхиваясь к земле, он-то сразу признал знакомый запах (собаки могут сохранять его в памяти долгие годы), но я не обратил внимания; посадка, все торопятся, дернул поводок, чтоб он шевелился живее. Да, друг Акбар, и тут ты оказался бдительнее всех.
