Гид ничего не говорил. Мало того, я создала вокруг себя защитное поле, которое препятствовало кому бы то ни было разговаривать со мной. Вздохи моего гида, воспоминания о финальной сцене в церкви, заходящее солнце — все смешалось внутри машины, машины, от вида которой у какой-нибудь сверходаренной молоденькой актерки, в равной степени склонной как к разврату, так и к самоубийству, выкатились бы на лоб глаза.
Кажется, я ненадолго уснула. Мне снился Кария и его погибший во Вьетнаме друг. Я давно о нем позабыла, но во сне я вспомнила его имя: Давид. У меня самой есть только один друг-вентилятор на потолке в моем номере. Я решила дать ему имя. Я назову его Давидом.
Гид так и не проронил ни слова. Мы вернулись в отель. Если бы со мной был Кария, такой, каким он был в самом начале наших отношений, он бы сказал: «Что с тобой, Моэко? Ты выглядишь как побитая собака». В застоявшейся атмосфере «Тиффин Рум», превращенной в огромный танцевальный зал, начинался рождественский бал. Ну и пусть сегодня я поддамся влажному излучению, исходящему от этих несчастных, что извиваются в ритме латино, под музыку оркестра, звучание которого напоминает треск маргарина низкого качества на сковороде. Я чувствовала странное умиротворение, и у меня даже не было сил упрекать себя за это чувство… Он действительно неглуп, этот гид. Если бы он заговорил со мной, например, спросил бы, как я себя чувствую, я тотчас же нащупала бы его слабое место, отчего могла бы последовать страшная ссора.
— А не выпить ли нам шампанского?
Я почувствовала желание напиться.
— Прекрасная мысль! Идемте, я закажу… Красивые у него глаза.
— Э-э, «Гран Дам».
Я сказала так из-за его красивых глаз.
— «Грандам»?
«Да, но теперь марка «Вдова Клико» перекуплена Луи Вуиттоном, и «Понсардин» с оранжевой этикеткой стал основным продуктом, гораздо более дорогим, чем «Гран Дам де люкс»»… Так говорил Кария. Он знал, о чем говорил, он пил шампанское всех марок и всегда повторял, что в Японии «Дом Периньон» считается наилучшей из всех и что стыдно слышать подобные вещи… Э, нет, стоп! На мне нет взрывчатки, да и публики здесь больше нет.
— Здесь, конечно же, нет «Гран Дам». Возьмем лучше «Вдову Клико».
— А, «Вдову»?
— Ну да.
Какой он податливый.
И что это за бал? Такое впечатление, будто все ничтожества на этой планете решили сегодня собраться в одном зале. Настоящая сволочь, и даже не смешная… Хотя, согласно Феллини, если ты только лишь ужасно некрасив, у тебя еще есть шанс на спасение.
