— Возможно, — кивнул головой капитан Нелин и раскрыл свою полевую сумку. — Я, товарищ подполковник, вот здесь, на плане города, разместил дислокацию ночных постов. Они будут расположены так, чтобы контролировать основные улицы. Но есть у меня одна трудность.
— Какая?
— Людей не хватает, товарищ подполковник. Прошу помочь вашими бойцами.
— Ну, что ж, это, пожалуй, и можно, и нужно сделать! — подполковник задумчиво погладил подбородок. — Только вы, капитан, дайте мне копию вашей дислокации.
— Этот экземпляр сделан для вас… Есть у нас, товарищ подполковник, еще одна просьба, — капитан Нелин посмотрел на артиллериста.
— Прошу разрешения поставить мои машины во дворе замка. — Капитан Гигошвили встал. — Причина одна — здесь легче обеспечить их охрану, чем в городе. Ящики со снарядами PC можно сложить в какой-нибудь подвал замка. На ремонт машин нам потребуется не больше двух суток.
— Добро. Размещайтесь. Подвалов здесь достаточно, сами выбирайте, какой удобнее. Комнату для ваших людей найдем. Организовать охрану поможем.
8
К вечеру лейтенант Серков сам расставил и проинструктировал часовых. Снаряды PC были сложены в склепе под часовней. Туда вели две лестницы, одна со двора и вторая сверху, из часовни. Правда, был еще один небольшой склеп с одиноким каменным саркофагом, но он не имел выхода, кроме двустворчатой железной двери, выходящей в основной склеп. Здесь, прямо возле ящиков со снарядами, лейтенант поставил автоматчика. Дверь из часовни закрыли наглухо и сверху завалили тяжелыми скамьями. А в зале, возле часовни, был выставлен второй пост. На третьего часового была возложена охрана второго и третьего этажей. Еще двое автоматчиков были выставлены во дворе.
Перед тем как лечь спать, лейтенант Серков еще раз проверил посты. В огромном здании все было спокойно. Раненые и свободные от дежурства бойцы уже спали. В сводчатых коридорах, еле-еле разгоняя мрак, горели керосиновые фонари “летучая мышь”.
На втором этаже через раскрытые двери соседних комнат в коридор доносились приглушенные голоса. Лейтенант заглянул в полуоткрытую дверь.
В комнате, где размещался обслуживающий персонал госпиталя, не спали только повар Дмитрий Иванович и его помощник сержант Искендеров. Они сидели возле стола, курили и разговаривали.
— Нет, Асад, — бубнил толстяк повар, который до армии работал в одном из столичных ресторанов. — Самая вкусная рыба — это волжская стерлядь. Нежная, жирная, ароматная. Недаром ее до революции архиереи любили. Уж кто-кто, а попы умели покушать.
