На ум сразу же пришла Джейн Маршалл.
Ее маленький дом стоял в узкой улочке — бывшем Конюшенном переулке — между Слоан-сквер и Пимлико-роуд. Роберт свернул туда, потрясся немного по булыжнику, посигналил два раза. В открытом окне над лестницей появилась Джейн. Облокотясь на подоконник, она выглянула посмотреть, кто сигналит; светлые волосы упали ей на лицо.
— Роберт! Я думала, ты еще в Париже.
— До позавчерашнего дня там и был. Не найдется ли у тебя гигантского бокала холодного алкогольного напитка для измученного работяги?
— Конечно, найдется. Минутку! Сейчас я спущусь и открою дверь.
Домик у Джейн был очаровательный, Роберт всегда любовался им. Когда-то, в давние времена, это был коттедж кучера. Крутая узкая лестница вела прямо на второй этаж, где располагались гостиная и кухня, а дальше снова лестница вверх на чердак с покатым потолком, где помещались спальня и ванная. Когда Джейн занялась декорированием интерьеров, места в домике стало не хватать, но Джейн очень остроумно все обыграла: гостиная стала одновременно и рабочей комнатой: тюки тканей, катушки бахромы, подушки и антикварные вещички она так искусно скомпоновала и так изобретательно заполнила ими все свободные углы и простенки, что получилась этакая веселая красочная мозаика.
Джейн была рада его видеть. Утро она провела с ужасно утомительной дамой, которая хотела весь свой дом в Сент-Джонс-Вуд декорировать в кремовом цвете. Как она говорила, в стиле «магнолия». Вслед за «магнолиевой» дамой явилась молодая восходящая театральная звезда, которая требовала чего-то совершенно сногсшибательного для своей новой квартиры.
— Она сидит у меня часами, демонстрирует мне разные картинки, чтобы я поняла, что она имеет в виду. Я пыталась намекнуть, что ей нужен бульдозер, а не дизайнер по интерьерам, но она меня и не слушает. Эти модные девицы никогда не слушают. Тебе виски?
— Самый приятный вопрос, который я услышал за сегодняшний день! — сказал Роберт, рухнув на диван возле открытого окна.
Джейн наполнила два стакана, убедилась, что сигареты и пепельница рядом, затем удобно устроилась напротив него. Она была очень хорошенькая: блондинка, прямые густые пряди огибали подбородок, зеленые глаза, чуть вздернутый носик, нежный, но твердо очерченный рот. У нее был неудачный брак, который распался, оставив шрамы на ее характере, и человек она была не очень терпимый, но прямой, и это нравилось Роберту — освежает, как глоток холодной воды, говорил он. А выглядела она всегда изумительно.
