Они медленно и печально повернули назад, нашли тропинку и пошли по ней, прихрамывая, и то и дело вступая в рытвины, полные холодной дождевой воды. Только теперь они почувствовали, насколько вымотались. Быстро надвигался вечер, холодный, тёмный и мрачный.
— Слушай, наверно, уже время закрытия, — нарушил тишину Ист, — смотри, как темно!
— А что, если мы опоздаем? — спросил Том.
— Останемся без чая, и нас пошлют к Доктору, — ответил Ист.
Мысль об этом не прибавила им жизнерадостности. Вдруг с соседнего поля послышался слабый оклик. Они ответили и остановились в надежде, что это какой-нибудь крестьянин, который хорошо знает местность, но тут из ворот ярдах в двадцати появился несчастный Головастик; он был в ужасном состоянии; один его ботинок так и остался в ручье, и он, пытаясь достать его, по локоть измазался в липкой глине, так что более несчастного создания в обличье мальчика свет ещё не видывал.
Однако его появление их слегка приободрило, поскольку его положение было ещё более плачевным, чем у них. Его тоже приободрила встреча с ними, потому что теперь он уже больше не боялся, что придётся ночевать в полях одному. Так, несколько воспрянув духом, они побрели дальше по нескончаемой тропинке.
Наконец, тропинка расширилась, и как раз перед тем, как стемнело окончательно, они вышли на дорогу и остановились в растерянности, потому что потеряли все ориентиры и не знали, куда поворачивать, направо или налево.
К их великому счастью, выбирать им не пришлось, потому что по дороге с горящим фонарём громыхала тяжёлая карета, запряжённая парой кляч, в которой после мгновенного раздумья они узнали оксфордский дилижанс, знаменитую «Свинью со свистком».
Двигалась она медленно, и мальчики, собрав последние силы, догнали её и стали карабкаться сзади, причём Ист сорвался и растянулся на дороге. Тогда остальные окликнули старое пугало, исполнявшее обязанности кучера; тот остановился и согласился подвезти их за шиллинг; они устроились на заднем сиденье, стуча от холода зубами и барабаня пятками, и приехали в Рагби минут через сорок после закрытия.
Ещё через пять минут три маленькие, хромающие и дрожащие от холода фигурки пробрались через сад Доктора, а потом внутрь, в корпус, через чёрный ход, которым пользовались слуги (все другие двери были давно закрыты), и первым, на кого они наткнулись в коридоре, был старый Томас со свечой в одной руке и ключами в другой.
Он остановился, оглядел их со зловещей улыбкой и увидел, в каком они состоянии.
