— Ты поведешь? — спросил Реймон. — Если хочешь, я сяду за руль. А ты можешь навести свою боевую раскраску.
— Я в порядке, — ответила Ронда. — Извини, что расчувствовалась. Приняла все это близко к сердцу. Даже не знаю, почему.
— Может, у тебя не самые лучшие дни? — спросил Реймон.
— Ты имеешь в виду дни, когда ты начинаешь вести себя бестактно?
— Извини.
По пути в «Рейган Нэшионал» Холидей почти не разговаривал со своим клиентом, юристом фирмы «Арнольд и Портер». Большую часть времени парень трепался по мобильному и ни разу за всю поездку не встретился взглядом с Холидеем в зеркале заднего вида. Для юриста Холидей был «пустым местом», но Дэнни это вполне устраивало.
Радио работало в диапазоне FM. На 46-м канале Холидей, прибавив громкость, слушал «Нарезку из Классического Альбома». Станция сделала программу о современных музыкальных тенденциях, начав с «Голубого неба», и перед глазами Холидея возник его брат, длинноволосый и высокий, который подыгрывал на воображаемой гитаре прекрасному плавному соло Дики Беттса. Эта мелодия была для Холидея символом счастья, потому что его брат был счастлив тогда, а его сестра была живая и счастливая. Затем ди-джей поставил «Любили ли вы когда-нибудь?», которую дуэтом исполняли Клэптон и Дуэйн Аллман, и что-то холодное, словно смерть, коснулось Холидея, но потом опять подступили воспоминания о семье, и он расслабился.
Он проехал мимо Элеонор-Рузвельт-Хай и повернул направо по Киприано-роуд, сверяясь с подробной картой, лежащей на сиденье рядом с ним. Наконец въехал в район, известный как Магнолия-Спрингс, где расположены в основном небольшие одноэтажные дома. Он нашел нужный ему дом на Долфин-роуд. Это было покрытое желтым сайдингом строение с пожухлым коричневатым газоном, на подъездной дорожке стояли старый «меркурий маркиз» и усовершенствованный «форд краун виктория». Холидей улыбнулся, посмотрев на машину. Коп всегда коп.
Он припарковал «линкольн» у обочины, выключил мотор, вышел из машины и направился к дому. Проходя мимо засохшего куста сирени, машинально отметил, что хозяину стоило бы его выкопать. Он нажал кнопку звонка и поймал себя на том, что, услышав шаги приближающегося к двери человека, начал поправлять лацканы своего пиджака. Затем дверь отворилась, и в проеме появился лысый, средней комплекции черный мужчина с седыми усами. Хотя день был теплый, на нем был свитер. Он давно уже перешагнул средний возраст и теперь шел по мостику, ведущему к старости. Никогда раньше Холидей не видел его без шляпы.
