— Улики имеются? — спросил я.
— Пока что немного. Насколько я понял, жертву закололи какой-то вилкой.
— Да. По телевизору об этом сообщали, — сказал я.
— Вот как? — удивился Брюс. — И похоже, что эта вилка, или вилы, принадлежит мистеру Митчеллу.
— О, — произнес я.
— Да, и это еще не все, — сказал он. — Что же касается непосредственно мистера Барлоу, то на эти вилы были нанизаны корешки от платежных чеков по ставкам, и все они тоже принадлежат мистеру Митчеллу. На них имеется его фамилия.
— О, — повторил я.
— И, — продолжил солиситор, — вчера днем на мобильник Барлоу поступило текстовое сообщение от Митчелла, где говорилось… далее цитирую: «Приду и разберусь с тобой по полной, подлый маленький ублюдок».
— И как же объясняет это Митчелл? — спросил я. — Что говорит?
— Ничего, — ответил Брюс. — Я посоветовал ему пока что молчать. Ну и он просто сидит здесь, весь такой бледный. Похоже, не на шутку напуган.
— Ну а лично вам он что-нибудь говорил, приватно? — спросил я.
— Бормотал что-то на тему того, что его подставили, — ответил Брюс. По его тону стало ясно, что сам он ни на грош в это не верит. — Хотите, чтоб я и дальше оставался с ним?
— Не мне решать, — сказал я. — Стив Митчелл ваш клиент, а не мой. Так что спросите его.
— Спрашивал. И он попросил позвонить вам и делать то, что вы скажете.
Вот черт, подумал я. Мне никак нельзя встревать в это дело. Во-первых, я слишком много знал о нем с самого начала, что могло привести к предрешенным выводам — еще одна веская причина не вмешиваться. Во-вторых, пострадала бы репутация: как-то не к лицу барристеру слишком часто проигрывать в суде, а тут пахло именно проигрышем.
— Знаете, вам лучше остаться, — сказал я. — И напомните мистеру Митчеллу, что защищаете его именно вы, а не я и принимать решения я не вправе. Обвинение ему уже предъявили?
— Нет, — ответил он. — Сказали, что собираются продолжить допрос. И еще знаю, они сейчас обыскивают его дом. Прямо так ему и заявили. Полагаю, что после этого у них могут появиться новые вопросы.
Согласно британским законам, полиция могла допрашивать подозреваемого только до предъявления ему обвинения.
— Когда истекает срок? — спросил я. Полиции, опять же согласно закону, отводилось ровно тридцать шесть часов с момента привода Стива в участок до предъявления ему обвинения. По истечении этого срока они должны были или запросить у судьи разрешения продлить срок содержания под стражей, или же отпустить Стива.
