– Я сначала не придавал этому большого значения, но теперь тоже понимаю, что мне уже не так везет, как раньше. Вчера вот опять с мамой спорил: заставляла меня посуду мыть, а такого с моего приезда ни разу не было.
Красильников засмеялся.
– Ну ты и тунеядец!
– Просто я не так люблю заниматься домашним хозяйством, как ты.
– Побыл бы на моем месте, полюбил бы!
– У меня и с отцом проблемы начались. Он мне теперь начал делать выволочки каждый день.
– За что? – удивился Антон.
– Как за что? За плохие отметки, да и за другие повинности.
Их у меня в последнее время много стало.
– Тебе не кажется, что все это связано с твоей новой способностью?
– Излечивать?
– Ага.
– Кажется? Да я в этом уверен!
– А ты еще много раз это делал?
– Не очень. Кроме тебя я еще вылечил Евиного котенка, нашего волнистого попугайчика...
– Я в хорошей компании, – Антон рассмеялся.
– А вчера я маму от мигрени избавил. А вместо благодарности...
– Постой! Ты что сказал ей?
– Да нет же! Она в тот момент дремала и ничего не поняла. А потом встала, как огурчик. И тут же давай меня шпынять за посуду!
Красильников продолжал хихикать. Не знаю, что в этом было смешного?
* * *
Еще через несколько дней я полностью убедился, что наши с Антоном предположения оказались верными. То ли я раньше не замечал, то ли и впрямь на нас в последнее время стали сваливаться всякие напасти, только мой отец подхватил сильную простуду. Я, как любящий сын, не мог равнодушно смотреть, как папа лежит на диване, беспрерывно чихая и кашляя и глотает таблетки пригоршнями. Он жаловался на боль в горле и головокружения. Участковый врач измерил ему давление, оно оказалось очень низким.
Вечером, дождавшись, пока отец останется один (мама выселила его в гостиную, чтобы не заразиться), я вошел к нему. Папа спал, дыхание у него было тяжелое, с хрипами.
В темной комнате я хорошо видел, что биополе отца явно было не в порядке. Мало того, что оно было тусклым, в области поясницы проглядывалось множество серых пятен. Я вспомнил, что он уже давно жалуется на боли в спине. Но к врачу не идет – все некогда.
Вот я и избавил его сразу и от простуды, и от проблем с позвоночником. Трудно описать, каких трудов мне это стоило.
Я доплелся до своей комнаты и свалился на кровать, даже не расстелив постель – сил не было. Теперь мое собственное дыхание стало тяжелым и хриплым. Утешало только одно: то-то папа удивится, когда проснется утром здоровым и бодрым.
Жаль, что родители так и не узнают, кому они обязаны избавлением от своих недугов. Представляю, что с ними было бы, если бы я им об этом сказал!
