Он, наоборот, ничего не имел и был доволен тем, что не обременен вещами. Это давало ему возможность быть легче на подъем, оставаться подвижным, принимать неожиданные решения, постоянно стремиться неизвестно куда. Это было для него важно. Ее стремление ухватить побольше удручало Шпербера, тем самым она стесняла его свободу. Он чувствовал себя как человек, у которого кто-то путается под ногами. Тем не менее он безропотно притащил картонную коробку с продуктами на яхту и помог ей их разложить.
— Ты очень суетишься, — проговорил он. — Все загребаешь своими руками. Я не пойду больше на палубу.
Девушка перестала возиться с покупками.
— Хорошо, что ты это сказал.
Она вертела в руках последний пакет спагетти.
Йохен вырвал его у нее. Сюзанна оперлась руками на сиденье. Плечи ее поднялись. Она смотрела на него, как ребенок, пойманный на шалости.
— Теперь нам предстоит вдвоем вести хозяйство, — сказал он и испугался сказанного. Вести хозяйство! Он встал. — Давай погуляем!
Она пошла за ним.
Было уже восемь часов. Они карабкались по желто-красно-коричневым зарослям, покрывавшим обрывистый берег. Наверх вела тропинка, в которой были выбиты ступени. Плато находилось в десяти — пятнадцати метрах над уровнем моря. Наверху, непосредственно у обрыва, начинался сосновый лес.
Солнце медленно заходило. Серо-голубое море сделалось внезапно холодным, но на земле было еще тепло и пахло смолой.
В одном месте лес прерывался. Длинные иглы сосновой хвои равномерно рассеивали свет угасающего дня по светло-коричневой почве. Свет как бы струями лился через хвою.
Чем дальше шли они в глубь леса, тем гуще становились заросли. Деревья, росшие у обрыва, плотной стеной прикрывали стоящих в глубине леса собратьев от соленых ветров, дующих с моря. Свет, пробиваясь сквозь кроны, падал на землю, местами освещая ее. Шпербер замедлил шаг. На противоположной стороне поляны, примерно в полукилометре, виднелись сосны. Между стволами их проходила ломаная линия кустов, которые как бы прогнулись в ожидании ночи. Их окраска была уже неопределенной.
Сюзанна и Йохен взялись за руки. Прежде чем выйти к опушке леса, за первыми рядами деревьев Шпербер остановился. Он встал за куст и посмотрел на поляну. Контуры леса на противоположной стороне казались еще более расплывчатыми. Его взгляд останавливался на каждой движущейся светлой точке от фар проезжавших автомашин. Отсюда они просматривались хорошо: лесной массив в этом месте не был сплошным и иногда как бы рассекался сверху вниз — до самой земли. Взгляд Йохена испытующе обращался к каждой такой прорези, к каждой светящейся точке. Он смотрел, но ничего подозрительного не замечал.
