– Макс, – зашептала она, взволнованно блестя глазами, – можешь мне рассказать, я уже не ребёнок, хочешь, докажу?
Её губы. Сочные, не по-детски чувственные. Он снова наступил, этот миг Сладкая дрожь, мурашки, скольжение языка, как порхание бабочки, медленное нарастающее вращение улицы, планеты, Вселенной вокруг их оси…
– Видишь, я научилась. – Полузакрыв глаза, прошептала она, – и мне это нравится…
– Давай сбежим отсюда? – Задыхаясь, проговорил Максим.
– Куда? – Её глаза изумлённо округлились.
– Куда-нибудь. Ты и я.
– Но у меня гости. – Растерянно проговорила Евгения.
– Пусть веселятся. – махнул он рукой, – Они и не заметят.
– Там мой парень… – Неуверенно напомнила она.
– К чёрту. – Яростно выдохнул Макс, разминая её тонкие тёплые пальцы. – Пошли его к чертям собачьим!
Евгения вдруг рассердилась, отдёрнулась, вскричала:
– Да что ты всё командуешь?
«Потому что я люблю тебя, дурочка! С ума по тебе схожу!» – Хотел заорать в ответ Макс.
Но не заорал. Горло сдавило железными тисками.
– Это моя жизнь, ясно? – Продолжала распаляться Евгения. – Я буду делать то, что хочу!
– Он тебя оттрахает и бросит. – Свистящим злым полушёпотом выпалил Макс. – Ты уже достаточно взрослая, чтобы не залететь? Испортишь свою жизнь, не успев начать!
– Ты… – Евгения лихорадочно хватала ртом воздух, дрожа от негодования, рыжие волосы метались по бледным щекам, – ты… судишь по себе! Ты просто озабоченный сексом придурок! Убирайся!
Резко развернулась на невысоких каблучках, побежала к подъезду. Уже на пороге обернулась, смотрела на него секунду, будто силилась что-то угадать, понять, словно ждала чего-то…
Он хотел её догнать, схватить в охапку, зацеловать, затискать, больше не отпускать никогда, никогда…
Не мог. Она была ребёнком. Большим наивным ребёнком шестнадцати лет.
Стоял, как памятник, смотрел и как она спешит делать глупости.
После расставания с Ритой домой Максим возвращаться не стал. Снял комнату в Питере. Свободного времени катастрофически не хватало. Учёба – работа – учёба. Ушёл в этот ритм с головой. Учил языки, английский, французский, по ночам зубрил новые слова и грамматику. Девушки периодически появлялись в его жизни, но ненадолго. Что-то не склеивалось. Миловидная блондинка Катюша оказалась жуткой неряхой, всюду забывала прокладки, разбрасывала грязные чулки, а в кофе неизменно плавали светлые волосы. Коллега-гид Светлана в постели была ни рыба ни мясо, пока заведёшь, у самого всё опустится. Утончённая интеллектуалка Таня на поверку оказалась жуткой истеричкой, с придурочной мамашей в придачу. Максим не сильно огорчался: научился легко сходиться и без труда расставаться. Разочаровавшиеся романтики часто становятся циниками и, что парадоксально, именно тогда начинают пользоваться большой популярностью у противоположного пола. Друзья говорили, что Макс с первых же встреч продумывает пути отступления и специально выискивает недостатки у своих пассий. Максим не соглашался. Просто что-то не складывалось.
