«Наш уговор… не бойся… к стенке не поставят». Тут я догадался - фашисты подслушивать-то нас подслушивали, да слыхали не все.
«Так ведь это мы, наверное, о драках. Сколько раз уговаривались не драться, а все равно кто-нибудь да задерется. Ваня им говорит: не хватало, чтоб мы тут дрались. Ну, а пацаны не слушают…»
- Ребята! - сказал Володя Пучков. - Как хотите, а надо спасать Ванюху.
- Как мы его спасем?
- Надо сегодня ночью забраться в сад к помещику, нарвать яблок. Тогда фрицы поверят, что мы, и правда, об этом договаривались.
- А кто пойдет? - спросил Женя.
- Хочешь - ты, еще Володька, Павлик, Димка и я? - Петя посмотрел на нас. - Идет?
- И я пойду, - сказал Валя.
- Сиди уж… - замахали мы на него руками.
На ночь ворота запирались, и возле них расхаживал часовой. Перелезть через трехметровую ограду тоже было нам не под силу. Но мы и не собирались перелезать. Мы знали одно заросшее бурьяном местечко, где под ограду неизвестно кем и для какого случая был сделан лаз.
Темное, сырое небо все ниже и ниже опускалось к земле.
Среди ночи я услышал едва уловимый шепот:
- Буди ребят.
Кто-то из мальчишек метнулся к окну. В следующий миг я вскочил на ноги.
- Часового не видать, - сказал Женя.
Я прыгнул через окно во двор и побежал к потайному лазу…Утром на тарантасе приехал разъяренный помещик. Казалось, он вот-вот лопнет от злости.
Унтер-офицер построил нас во дворе.
- Кто из вас ночью ходил в сад? Я спрашиваю, кто посмел нарушить установленный порядок и дисциплину?
Сквозь стекла очков блеснули ледяные глаза. Позеленевшее от ярой злости лицо покрылось багровыми пятнами.
- Зачинщики хулиганского проступка три шага вперед, марш!
Володя Пучков, переминаясь с ноги на ногу, нерешительно вышел из строя.
- Еще я ходил в сад, - низко опуская голову, признался Павлик Романович.
Сильный удар опрокинул Павку на землю. Упершись руками в песок, Павлик медленно поднял голову, потом стремительно, словно пружина, вскочил на ноги и замер в стойке «смирно».
Обер-лейтенант назидательно сказал:
- За то, что вы натворили, следует очень строгое наказание: пять лет каторжных работ. - Его рука повисла в воздухе, сжатый кулак с хрустом уперся в железный крест на груди. - Но мы есть подлинные ваши друзья. Сохранить вашу безопасность можно, однако, только путем более легкого наказания, и вы должны быть благодарны нам за это.
Указательный палец Шварца, как шпага, повернулся в сторону Романовича и Пучкова:
- Вы сейчас же отправитесь в карцер. Федотов добавил:
