Думаешь, я для себя? Думаешь, так мне хочется у них вожаком быть? Ну, пусть хочется, пусть для себя - все равно для них получается! Ведь не о сегодняшнем надо думать, ведь так и пропасть недолго, если о сегодняшнем-то! Не понимают они.
У него было совершенно больное лицо. Он тосковал, уже не скрывая.
- Я не умею спорить, Косматый, - отбивался Виктор. - Только не мое это дело.
В течение всего этого разговора он ни разу не вспомнил о Молодом, и том, что с ним будет, если Виктор останется на Уале.
- Паулу с собой возьмешь, ты подумай, Панчуга. Ведь девку тебе отдаем, против всех наших правил, не четырем, а одному, и какую девку! Пожалуйста, закончится все - и забирай ее куда хочешь.
- Косматый...
- Ты погоди-погоди... Вот мы ее сейчас позовем, - Косматый подбежал к двери, распахнул, крикнул:
- Паула, Паула, сюда! Пау-у-у-ла! - обернулся. - Лео, приведи!
Пылкий телохранитель соскочил со скамейки, выбежал прочь. Он вернулся с ней почти сразу же, видно, рядом была.
Паула не вошла - вбежала.
- Ох, буря, ну, буря! Восторг, а не буря! Что в темноте сидите?
Включила свет.
Она была радостно возбуждена, наверное, Лео сказал, что женят. Никогда Виктор не видел ее такой. Вернее, видел, но так давно, что забыл, при каких обстоятельствах.
- Вот, Панчуга, бери. Жена, - Косматый подобрел и стал похож со своей шевелюрой на рождественского деда.
Виктор молчал и не отрываясь смотрел на Паулу. Та была похожа в этот момент на девочку, которой дарят конфету, но которая не уверена, что ее не разыгрывают.
- Жарко у вас, - она скинула шубу прямо на руки пылкому Лео. Тот встал, как столб, не зная, что делать с неожиданной ношей.
- Ну что? - и непонятно было, то ли это предложение оценить ее красоту, то ли вопрос - зачем звали?
Виктор не мог отвести от нее глаз. Он всегда пытался быть объективным и всегда говорил себе, что не так уж она и красива, волосы слишком черные, подбородок великоват, но сейчас он забыл про все. Он и потом, в течение одиннадцати лет, будет вызывать в памяти именно этот момент. Вся в движении, яркая, радостная... Чересчур лишь было в ней этой радости, вот что.
Косматый взял ее сзади за плечи, сказал ласково:
- Так вот, Паула, жених твой артачится, обещания своего исполнить не хочет. Говорит, не пойду к вам. Что делать будем?
Глаза ее с прежней радостью смотрели поверх Виктора в стену, будто видела она там что-то необычайно интересное. Так слепые иногда смотрят.
