— Я вообще не хочу строить подводных лодок, — ответил Хольт. — Оставим это, поговорим лучше о чем-нибудь другом. — Но беседу с дядей он сберег в памяти.
Однако коммерции советник не счел разговор законченным.
— Военное финансирование, несомненно, вопрос чрезвычайно интересный, — продолжал он. — Военные расходы по преимуществу оплачивались, вероятно, краткосрочными займами, что, конечно, не могло не вызвать сильного обесценения денег. Задолженность рейха по краткосрочным займам в сорок третьем — сорок четвертом году превысила сто пятьдесят миллиардов марок, чему сопутствовало увеличение находящихся в обращении бумажных денег на сумму почти в десять миллиардов. А это значит…
Но тут вмешалась тетя Марианна. Она кашлянула. Подняла левую руку. Вежливо, но твердо — за столом даже коммерции советник должен был считаться с ней как с хозяйкой дома — она сказала:
— Ты хорошо знаешь, Франц, что я не люблю, когда за столом говорят о политике.
— И ты права, — поспешил заверить коммерции советник, — совершенно права! — Он тут же переменил тему. — А как поживает твой отец? — спросил он Хольта.
Хольт неохотно отвечал. Точеное лицо его матери совсем окаменело.
— Я одного лишь не понимаю, — заметил коммерции советник. — Твой отец ведь умница, у него блестящие способности! Что ему делать у русских? Ему бы приехать сюда. Химическая промышленность имеет все возможности быстро встать на ноги, хотя бы даже за счет иностранного капитала, ну и что, эка важность! Такой человек, как твой отец, должен же это понимать.
Хольт молчал. Пусть они оставят в покое отца! — с раздражением думал он.
А фрау Хольт сказала:
— У него не было никакого честолюбия. Человек не от мира сего, вечно носился с какими-то планами, утопическими идеями. А вот понимания возможностей, которые открывала ему жизнь, ему всегда недоставало.
— Зато ты удивительно понимала его, — сухо и с такой издевкой произнес Хольт, что лицо тети Марианны стало ледяным.
Но фрау Хольт только пренебрежительно повела рукой. Коммерции советник добродушно, от всего сердца расхохотался.
— Вот видишь, Теа… Молодежь нынче не стесняется все выкладывать напрямик, надо к этому привыкать. Пойдем, Вернер, пора отправляться!
Коммерции советник надеялся ввести племянника в три старейших гамбургских дома: к Тредеборнам, Хеннингам и Вульфам. «Опель-супер» покатил в сторону города.
— У Тредеборна оптовая торговля кофе, — пояснил коммерции советник, — старая, солидная фирма; кроме того, он акционер крупной пищевой фабрики в Альтоне. У него свои взгляды, о чем тебе полезно знать: помешан на чистоте домашнего очага и дочерей воспитал в строгости. — Дядя осторожно вел свой «опель» по оживленным улицам Харбурга, среди скопления машин, не переставая рассказывать. — Девицы Тредеборн пользуются большим успехом, — продолжал он, — особенно младшая. Старшей, вероятно, года двадцать два, а младшей восемнадцать. Старики живут очень замкнуто. Главное, чтобы ты понравился дочерям!
