Ставриди паклю взял, но загрустил:
– Эх, был у меня товарищ!.. А приказать не сможешь, я еще присягу не принимал.
– Все равно, заранее привыкай подчиняться. Давай, давай, жми! Вон казенник-то как на тебя смотрит…
Проходя по боевым постам, отмеченным множеством пестрых номеров, Алексей чувствовал себя немного растерянным. Привыкнув к размеренному укладу промысловой службы, к родному «Аскольду», где ему был знаком каждый закоулок, он с трудом узнавал отсеки, казавшиеся теперь какими-то чужими. И не только он чувствовал себя так, когда вместо обычных названий – «тралмейстерская», «малярка», «чердак» – приходилось говорить: БП-2, БП-17, БП-43; все цифры, цифры, цифры – голова от них кругом идет!
Уже на следующий день после прихода на «Аскольд» Пеклеванного началось распределение матросов по штатным расписаниям. В первую очередь матросу присваивался его личный номер: написанный кузбасским лаком на полоске парусины, он пришивался к карману голландки и к койке. Затем матрос должен был запомнить множество цифр. Не зная их наизусть, член корабельной команды мог растеряться в бою, не иметь своего места отдыха.
И даже сейчас, по прошествии нескольких дней, Алексей, спускаясь по трапу в артиллерийский погреб, продолжал зубрить:
– Номер кубрика – два, номер койки – чертова дюжина, большого рундука – семь, малого – двадцать четыре, номер стола – три, бачок – пятый. По боевой тревоге находиться у первого орудия, по аварийной – у второго насоса в шестом трюме, приборку делаю на шляпке левого борта, занимаюсь политически в группе штурмана Векшина… Ох ты, господи! Тут и с университетским образованием без пол-литра не разберешься…
В артпогребе, где раньше стояли засольные чаны, теперь высились стеллажи для укладки снарядов, и Пеклеванный говорил Русланову:
– Маты разложите вдоль стеллажей так, чтобы палубы совсем не было видно. Железные подковки с сапог сбить, ходить в погребе надо осторожно и мягко, как ходят кошки… Ну, а если пожар?
– Надо затопить погреб водой, – не задумываясь, ответил Русланов, уже привыкший к тому, что лейтенант при каждом удобном случае экзаменует своих подчиненных.
– Это я знаю, что водой, а не водкой, – и лейтенант повернулся к Алексею, спустившемуся через люк: – Отвечайте!
– Я открою, товарищ лейтенант, пятнадцатый клапан затопления. Вот он! – старшина дотронулся рукой до отполированного медного штурвала, вделанного в переборку.
– Правильно. Так вот, пожар уже начался. Открывай!
