Конан вернулся вниз. Боковой коридор, в который свернул охранник, по всей видимости, вел на кухню — об этом свидетельствовали доносившиеся оттуда соблазнительные запахи. Конан добрался до поворота, заглянул за угол и увидел широкий арочный вход, за которым сквозь дым и чад мерцали языки плясавшего в жаровнях пламени.
«Вот где он кормится, — подумал Конан. Киммериец уже не сомневался, что все убийства совершены охранником по приказу Корхаса, не понятной пока оставалась лишь причина. — Наверное, каждый раз, убив кого-нибудь, этот шакал идет на кухню и с аппетитом жрет. Сегодня, после расправы над карликом, он рассчитывает еще на один ужин, но на этот раз у него ничего не выйдет. Посидишь голодным, Нергалово отродье!»
Конан вернулся в залу и сел на свое место, заметив, что за столом опять появились девицы, в том числе и Замиля, — она сидела на коленях у верзилы с серебряной зубочисткой. Увидев киммерийца, она кокетливо помахала ему рукой и, шепнув что-то верзиле на ухо, соскочила с его колен и подошла к Конану.
— Интересно, где ты пропадаешь днем? — спросил киммериец, когда Замиля уселась рядом, положив голову ему на плечо, — Я вижу тебя только вечером и ночью.
— О, днем у женщин всегда найдутся дела, — нежно проворковала она. — Но после заката солнца я твоя.
«Нет уж, сегодня ночью мне лучше побыть одному, — подумал Конан, — У нас с Бали другие планы».
Он вдруг вспомнил о Джайле, невесте Корхаса, и ему очень захотелось увидеть девушку еще раз.
— Ну что, киммериец, Манил-заки убрался со двора? — как бы между прочим спросил Корхас, наполняя свой кубок вином.
— Все в порядке, — коротко ответил Конан, пристально посмотрев на хозяина. — Просил передать тебе привет.
Корхас глянул на киммерийца, но тут же отвел глаза.
— Хорошо, — пробормотал он и, допив вино, швырнул кубок в сторону, — У меня еще сегодня много дел. Кто хочет, может оставаться здесь, а я пойду проверю, все ли готово к свадьбе. Беркад, пойдем, поможешь мне, — кивнул он смуглолицему и направился к выходу.
Проводив Корхаса и Беркада взглядом, Конан повернулся к Замиле и обнял ее за талию.
— Пойдем ко мне, — шепнул он девице на ухо. — До ночи еще далеко, а я уже по тебе соскучился.
Замиля кивнула и нежно провела пальцами по щеке Конана.
— Пойдем, — прошептала она, — Только возьмем с собой вина.
Прихватив со стола два кувшина, киммериец поднялся и направился к двери. Замиля, покачивая бедрами, двинулась за ним, на ходу погладив по голове верзилу с серебряной зубочисткой. Тот лишь презрительно хмыкнул.
