Конан собрался было уйти, как вдруг один певунов, под глазом у которого было украшение в виде огромного синяка, заметил незнакомца и, замахав рукой, заорал:
— Эй, кто бы ты ни был, заходи! Вино у тебя есть?
Поколебавшись, Конан шагнул внутрь, но остановился у порога. Лицедеи оборвали пение и выжидательно уставились на гостя.
— Ты что, змею проглотил? Тебя же спрашивают — вино есть? — гаркнул плечистый здоровяк с широкими кожаными браслетами на запястьях, по всей видимости — силач, показывающий публике, как надо рвать цепи или поднимать одной рукой коня вместе с седоком.
— Вина у меня нет, — ответил Конан, подойдя к столу. Придвинув стоявший у стены колченогий табурет, он сел, скрестив руки на груди.
— Так чего ты тогда сюда приперся? — писклявым голосом спросил размалеванный шут с огненно-рыжими лохматыми волосами. — Какого Нергала тебе тут надо, верблюжье вымя?
Смерив его взглядом, Конан неторопливо извлек из пояса две золотые монеты.
— Я вижу, ты шустрый малый, — сказал киммериец и кинул монеты на стол. — Ну-ка давай, покажи свою прыть!
Рыжий проворно сгреб монеты и стремглав бросился к двери. Остальные лицедеи заулыбались, одобрительно поглядывая на Конана.
— Вот это другой разговор! — воскликнул силач, протягивая киммерийцу огромную руку. — Сразу видно — хороший человек! А то скупердяй Корхас, рога Нергала ему в бок, приказал не давать нам больше вина, а на кабак денег уже не осталось. А разве можно жить без вина?
— Нельзя, — согласился Конан, озираясь по сторонам — где, в каком углу притаился карлик?
— Вот и я говорю! Ты, я вижу, человек неглупый, — продолжал силач. — А главное — порядочный. Непонятно только, что ты делаешь в этом воровском притоне?
— С чего ты взял, что это воровской притон? — спросил Конан.
— Нам пришлось немало поездить по свету, мы видели разных людей, — пожал плечами силач. — С первого взгляда понятно, что Корхас — прожженный мошенник, а может, и того хуже. В городе, знаешь ли, о нем разное поговаривают. Вот вчера в кабаке я узнал, что полгода назад здесь ограбили и убили государственного казначея. Сколько было похищено, не знаю, но догадываюсь, что денег взяли много.
— Ну и при чем тут Корхас? — спросил Конан, ощущая волнение, подобное тому, которое бывает у охотников на тигров.
— Да самое прямое, — усмехнулся силач. — Во всяком случае, так говорят. Корхас провожал казначея на постоялый двор и на них, якобы, напали грабители. Казначея убили, а Корхас, весь израненный приполз к правителю и доложил, что дрался, как лев, пролил свою кровь, но силы были неравные, и казну похитили. Не знаю почему, но ему поверили. Более того, ходят слухи, что именно он вскоре и займет место главного казначея. Он ведь метит в верхи, и ради этого ни перед чем не остановится. Кстати, ты знаешь, кто его невеста?
