Ведь это замечательно, не так ли? Люди молятся о счастливой любви и всю жизнь ее ищут. Не было причины о чем-то беспокоиться.
«Что ж, — раздался раздражающий Ника голос, но теперь в нем не слышалось упрека. — Беспокоиться следует лишь об одном. Девушка из очень странной семьи, которая совершенно отличается от типичного американского семейства. Но не все сразу, правильно? А позже, если появится такая возможность, тебе захочется узнать больше о злом человеке в магазине».
«Ты хуже холодного душа. Уйди, умоляю тебя!» — мысленно попросил Ник.
«Хорошо! Извини. Вернусь позже».
Мысли Ника мгновенно вернулись к настоящему, когда Зи стала спокойно расстегивать свою кофту. Ник подумал, что все происходит слишком быстро. Но вид изящных пальцев, скользящих по пуговицам цвета слоновой кости и расстегивающих их, невероятно очаровал его.
— Дети… — прошептал он, пока еще мог говорить.
— Они не проснутся, — уверила его Зи и сняла простой белый хлопковый лифчик, оказавшийся сразу под кофтой.
Ник кивнул. У него пересохло во рту. Ее кожа была нежной, безупречной, золотой, как рассвет. Плечи Зи были мягкими и покатыми. Ее груди были маленькими, но совершенными, а талия — тонкой. Он заметил лишь один изъян — две маленькие изогнутые отметины на ее боках. Возможно, это были шрамы или татуировки. Отметины выходили из подмышек и тянулись вниз примерно на восемь дюймов.
— Ник! — ласково позвала Зи, протягивая к нему руки.
Будто находясь в трансе, Ник кивнул и стянул свитер. С брюками пришлось возиться дольше, сначала надо было снять туфли, затем осторожно расстегнуть змейку. Срывая с себя просторные брюки, он обнаружил сильное напряжение, которое ткань еле сдерживала. И как он этого не заметил? Зи подошла ближе.
Ник медленно протянул руку и дотронулся до ее смуглой щеки. Зи вздрогнула. Легкая дрожь прошла по его напряженным мускулистым рукам. Ощущение было острое и сладостное одновременно; ничего подобного он никогда раньше не чувствовал.
Ник изучал Зи медленно и нежно, позволяя своим рукам путешествовать, как им вздумается. С длинной гладкой шеи девушки рука скользнула к ее совершенным грудям, задев по пути изящное ожерелье и амулет. Руки Ника не были ни огрубевшими, ни загорелыми, но они казались такими на фоне ее тела — настолько прекрасной была кожа Зи. Вид собственных темных пальцев на золотистой коже возбуждал Ника, как и глубокий вздох Зи — особенно когда ее глаза с трепетом закрылись, а светловолосая головка откинулась назад, прочерчивая линию шеи и делая ключицы выпуклыми. В рождественском воздухе стоял слабый запах горячего шоколада и мускуса.
