При всем при том, то есть при луке, изготовленном для немедленной стрельбы, при ножнах на поясе и выпущенной как повод к знакомству стреле – лесная женщина не казалась Конану грозно воинственной и надменно независимой, как какая-нибудь амазонка…
* * *
– Тебе, Симур, тоже, наверное, приходилось слышать об этом странном племени. Мне же не раз доводилось сталкиваться с этими женщинами, почему-то называющими себя не дурами набитыми, а амазонками. Сражаются они плохо, зато при этом много кричат и так неистово осыпают отборными проклятьями всю мужскую братию, что приходится лишь удивляться, как от их слов не падут небеса и навсегда не придавят столь гнусную волосатую породу…
– И еще раз я перебью тебя, Конан из Киммерии, ибо чем больше ты говоришь, тем больше нуждаешься в отдыхе, – сказал Симур. – В заведение Локинии однажды попросилась женщина высокого роста и с широкими плечами, и Локиния ее взяла. Новая жрица любви после призналась, что происходит родом из грозного племени амазонок. А признавшись, она рассказала свою историю. Три десятка лет несчастная скакала на лошади, натягивала тетиву лука, размахивала саблей и страстно, как предписывают законы племени, ненавидела мужчин. Но вот в одном из сражений с воинами-мужчинами нашу амазонку захватили в плен. И, конечно же, подвергли страшному унижению, то есть надругались над ней, то есть воспользовались ею как женщиной и воспользовались не единожды. – Симур прервался на глоток вина. – А после милостиво отпустили восвояси. Амазонка вернулась к соплеменницам, которые ее пожалели и утешили. Но выдержала она прежней жизни всего с седмицу. Познанные новые ощущения не отпускали ее, лишали сна. И они, новые ощущения, наконец заставили женщину предать свое племя. Поскольку тридцать солнцеворотов амазонка провела беспорочно, словно жрица злобной богини целомудрия, то приходилось срочно наверстывать упущенное. Последнее обстоятельство и привело ее в веселый дом толстушки Локинии. Представь себе, она нисколько не жалеет о брошенных саблях и луках, о скачках по полю кровавой сечи. Иные скачки всецело захватили ее. Если ты воспользуешься приглашением Локинии… Однако мы отвлеклись. Продолжай же. Итак, лесная женщина держала лук наготове…
– …и внимательно, как диковинку в саду чудес, меня разглядывала.
* * *
Конан первым прервал игру в гляделки.
– Почему ты стреляла мимо?
– А ты хотел, чтобы в тебя, перекормыш?
– Тогда бы мне все было ясно. А так – мне не ясно, зачем стрелять, когда не желаешь убить или ранить.
