* * *
Коэн первым оказался около «богини», замахнулся своим тупоносым дротиком и прошипел:
– Я тебя убью, дрянь!
Когда он произносил «дрянь», голос его дрогнул, словно споткнувшись. В душе у Коэна продолжалась борьба между былым и не до конца изжитым преклонением и новой ненавистью к своим ослепителям. И за чем останется окончательная победа, было пока неясно. Поэтому Конан счел нужным вмешаться, прежде чем Иштар заговорит. А пока «богиня», приподнявшись на локтях, ошарашено вертела головой, пытаясь понять, что случилось с миром.
Киммериец подошел к небожительнице, присел рядом на корточки:
– Эти люди, которых ты здесь видишь, знают все. Что вы не Боги. Что вы искалечили их в младенчестве. Они убьют тебя, как только я перестану их сдерживать. А я перестану их сдерживать, если ты не будешь выполнять, что я прикажу. Ты поняла меня, женщина?
* * *
– Похваляешься, как ты умеешь женщин запугивать, верзила? – Это подошла к беседующим мужчинам Локиния и поставила на стол два кувшина. Как незамедлительно выяснили Конан и Симур, кувшины им принесли отнюдь не пустые, а с розовым немедийским из холодного погреба.
– Ты просто в неудачные моменты подходишь, женщина. Посиди, послушай, и ты поймешь, что я добрейший и мягкосердечнейший из варваров, – оторвал губы от кубка киммериец. Его настроение с каждым глотком делалось все лучше.
– Я бы посидела и послушала, мой добрый варвар, да дела, дела. Отдохнуть можно будет, когда закончатся эти проклятые праздники. Впрочем, если вы досидите до вечера, мы еще увидимся сегодня.
– Или если нас вдруг потянет в «Розовые льдинки», – вставил Симур.
– Прежде чем пойти, не забудьте пересчитать свои денежки, – бросила на прощание Локиния.
– С холодным вином это она удачно придумала, – с нескрываемым удовольствием продолжал прихлебывать Конан. – Думается, повезло тебе с женщиной… А вот нам тогда с Иштар не повезло. Никак она не хотела превращаться из Богини в покорную пленницу…
* * *
– Пакостный червяк, плевок, грязь на ногах! – Иштар сидела, приложив ладонь к ушибу. Ее переполненный яростью взгляд испепелял улыбающегося ей Конана. Было видно – «богиня» изнывает от желания вцепиться ногтями в глаза недавнему любовнику, и вовсе не страх мешает ей в этом. Значит, «богине» было до сих пор очень плохо. Что тут же подтвердилось: Иштар вырвало.
– Это она?.. Это ее?.. – спросил оказавшийся за спиной Конана Везунчик.
– Ага, – охотно подтвердил киммериец. – Это блюет твоя Богиня, твоя Иштар. Которая, вдобавок, недавно ругалась, как последний из демонов.
