А «барахла» в комнате было навалом. Колбы и реторты, почерневшие от огня и полопавшиеся, треснувшие и разбитые чашки и кувшины, запечатанные сосуды с отвалившимся донышком лежали повсюду. Осколки стекла и глиняные, черепки хрустели под ногами. Несколько обгоревших манускриптов из телячьей кожи валялись на полу. Их страницы почернели и слиплись, буквы расплылись и исчезли за жирным слоем копоти. И все же в углу одной страницы Конан разглядел рисунок, обвивающий заглавную букву — инициал: странное чудовище с человеческими глазами держало букву обеими руками, тонкими лапками с длинными острыми когтями, и вонзало в нее зубы. Пасть чудовища была широко раскрыта, и в ней виднелся шевелящийся влажный язык. А глаза глядели печально, со звериной тоской и пониманием каких-то странных, древних тайн, сокрытых от ограниченного человеческого разума. Конан не умел читать и не мог разобрать, что это за буква, которую пожирает чудовище, однако его привлек сам рисунок. Была в нем странная, завораживающая прелесть. И вот, пока варвар прикидывал, существуют ли такие чудовища в действительности и как ловчее можно было бы с ними совладать в битве один на один, рисунок как будто ожил. В нарисованных глазах загорелся огонек, челюсти чуть сжались на стволе буквы.
— Что за глупости! — Конан выронил книгу. Аллек быстро обернулся к нему.
— Что ты там увидел?
— Ничего, — проворчал варвар, стыдясь собственной впечатлительности. — Проклятая книга. Наверняка содержит заклинания черной магии. Может быть, стоило бы ее сжечь?
— Нам было велено все выбросить. Выбросить, а не уничтожить, — напомнил Аллек. — Господин граф сам разберется, что к чему. Может быть, сжигать такие книги опасно. Откуда мы знаем?
— Пожар тут и без нас потрудился, — добавил Ловес. Ему нравились книги и жаль было их бросать в печку.
Кроме полусгоревших книг и разбитой посуды, в комнате имелись кресло с ножками в виде лап фантастического чудовища и несколько светильников — висячих ламп и канделябров, сделанных в том же стиле. Когтистые лапы держали подставки для свечей или сжимали кольцо, в котором качалась лампа. Все эти вещи были закопчены, но Конан поскреб ногтем и увидел, что они бронзовые.
— Красиво, — оценил он. — И дорого стоит.
— Хватит! — рассердился Аллек. — Сперва Элваэл набивает карманы жемчугом, потом Ловес начинает интересоваться книгами, а теперь тебе нравятся светильники.
— Когда все закончится, я, может быть, прихватил бы парочку, — согласился Конан. — В счет оплаты. Видишь, какой я честный.
