Конан глянул вверх, прикидывая, сможет ли быстро преодолеть стену, но Ухарта потянул его вправо, туда, где в тени обветшавшего навеса кучей были свалены давно забытые хозяином полусгнившие бочонки. Опасливо оглядываясь на кожаный задник лавки, за которым продавец благовоний вел нескончаемый спор с покупателем, мальчик кивнул Конану на громадный деревянный жбан, стоявший под стеной. Киммериец, поднатужившись, откатил его в сторону, а Ухарта принялся разбирать кладку, отрывая тщательно спрятанный тайный лаз. Присоединившись к нему, молодой варвар с уважением подумал, что этот заморыш, не достающий ему до плеча, неплохо сумел устроить свою жизнь: сколько еще в Шадизаре таких лазеек, только Ухарте да богам ведомых! И ведь с умом все сделано: в жбане аккуратная дыра, щели между камнями, прикрывающими ход, замазаны глиной, да так аккуратно, что нарочно искать будешь – не найдешь! Из темного отверстия тянуло прохладой.
– Что внутри? – тихо спросил Конан.
– Кладовая. Там сейчас нет никого, не сомневайся, – так же шепотом отозвался Ухарта и, измерив взглядом широкие плечи Конана, уцепился за каменный блок на краю лаза.
Варвар, усмехнувшись, отстранил парнишку, взялся было сам, но тут в двух шагах от них, в лавке торговца благовониями, раздался тоненький взвизг, возня, звон бьющихся стекляшек, еще взвизг – и полный благолепного достоинства спор о цене вендийской амбры сменился градом проклятий, угроз и глухих ударов, посыпавшихся на голову воришки, видимо пойманного за руку, а теперь вопившего от боли и безысходности.
– А, козлиный помет, Нергал тебя забери! Сколько товару перебил, выродок, потроха вытрясу! – надрывался хозяин лавки, а покупатель вторил трубным басом:
– Вот по шее ему, по шее!
– Руки, руки крути! – советовал кто-то третий, подбежавший на шум потасовки.
Толпа быстро росла, и, наконец, случилось неизбежное.
– Расступитесь, именем Эдарта! – послышался окрик издалека, и в наступившей тишине, бряцая оружием, к палатке подошли стражники.
Конан и Ухарта переглянулись: закуток позади лавки явно стал не самым спокойным местом в мире. Люди светлейшего нынче особенно старательны, того и гляди им взбредет в голову выполнить свой долг, обыскав как полагается всю лавку и заглянув в кладовую… Конан с сожалением отпустил камень: придется лезть, как верблюду сквозь игольное ушко. Шкура-то поистреплется, зато голова на плечах останется. Ухарта, торопя, дергал киммерийца за одежду, но он, не желая оставлять открытым красноречиво зияющий в стене караван-сарая лаз, беззвучно поднял отодвинутый в сторону жбан и пристроил его почти на прежнее место. Ухарта восхищенно покрутил головой и юркнул в подвал. Конан, выдохнув, полез за ним, мысленно моля Крома не дать ему застрять в этой дыре, на потеху крысам.
