И тот сделал вывод, что я нуждаюсь в смене обстановки. Желательно — на всё лето, чтобы подальше от места, где случилось несчастье и чтобы ничего мне не напоминало о моей мечте. Родители впали в задумчивость. У них в офисе летом самая работа.
Вечная проблема современных людей — работаем для тебя, сыночек! Но, как результат — сыночка почти не видят и куда-то с ним отправиться — вечная проблема. Мне, честно сказать, было до фонаря, что они решат. Отправят куда-нибудь — пусть, хоть к чеченцам в рабство.
Но отправили меня на белорусскую границу, в Любичи. К деду. Уж не знаю, как он проведал о наших проблемах, но прислал короткую телеграмму: «жду внука на всё лето расходах не беспокойтесь сообщите выезд». Коротко и ясно.
Выход был, если честно, идеальный. Слегка смущало предков то, что до Любичей было два дня поездом, но я временно вышел из спячки и заявил, что в пятнадцать, почти шестнадцать лет как-нибудь, да преодолею это сумасшедшее расстояние самостоятельно.
Вообще-то мне даже хотелось уехать. Именно из-за этой чуши о смене обстановки. Я не вникал во всякую там психологию, но правда желал оказаться подальше от знакомых мест.
Как обычно бывает в нервной обстановке, мы дали телеграмму о том, когда я приеду — а уже на вокзале обнаружили ,что поезд, которым предполагалось ехать, в Любичах не останавливается, пролетает аж в Белоруссию, до Бобруйска.
И в результате, приходится там садиться на пригородный и пилить обратно — и опаздывать почти на десять часов по сравнению со сроком, назначенным в телеграмме.
Мама почему-то запаниковала, но мне всё это так надоело, что я просто сказал, что возьму билет до Брянска, там сяду опять-таки на пригородный, но другой — и сойду в Любичах. Правда — почти на сутки раньше срока. И не надо давать никаких новых телеграмм, путать человека и тратить свои нервы.
Мама сделала большие глаза — ей представлялись грязные полустанки, компании с пивом и моё вынужденное ожидание во всём этом окружении. Как было хорошо — сел, поехал, вышел, встретили...
Но я резонно заметил, что раз уж скорые в Любичах не останавливаются, то всё равно придётся добираться на перекладных. Может, это её и не успокоило, но она со мной согласилась.
А мне так, если честно, даже понравилось. Я не люблю скорых поездов, а вот электрички и пригородные мне по душе. Люди едут куда-то — обычные, небогатые. Бабульки, дедки, мои ровесники. Разговаривают о своём.
Всегда можно постоять в тамбуре, понаблюдать за жизнью на станциях, которых со скорого и не замечаешь. Не хочешь — можно с кем-то разговориться. А что до компаний, то их опасность резко преувеличена. Скорей уж ментов следует опасаться.
