Да, кого боги хотят погубить, того они лишают разума. Всесильный Алексашка рухнул с высот, на которых считал себя непоколебимо утвердившимся. Лишенный чинов и званий, лишенный всего на свете, в одних сапогах, одетый в чем был, даже без пары сменного белья, он оказался загнан в далекий северный Березов, где умер спустя два года, вслед за смертью своей дочери, государевой невесты Марии.
Разумеется, интрига по свержению Меншикова разворачивалась в таких верхах, куда простушку Елисавет не пускали, и измышлялась такими титанами-авантюристами, по сравнению с которыми она была просто девочка из церковного хора. Однако Елисавет на всю жизнь осталась в убеждении, что противнейший Меншиков вместе со своей ледяной куклой Машкой оказались низвергнуты не без ее помощи. Что ж, отчасти так оно и было, потому что, когда б молодой государь не оказался распален страстью к Елисавет, он вряд ли поступил так беспощадно со своей нареченной невестою.
Забавно: все вокруг про себя и в голос называли Елисавет шлюшкой да потаскушкой. Она давала для этого все основания! И все же не пустила в ход свой последний козырь, чтобы одним махом вернуть себе все утраченные со смертью родителей позиции и штурмовать твердыню трона. Для достижения сего необходимо было только одно: затащить племянника в постель. Именно этого Елисавет не сделала.
Почему? Предпочитала более взрослого и опытного любовника? Опасалась потерять Бутурлина, которого между делом ввела в государево окружение, – в своих донесениях саксонский посланник Лефорт называл его «министром священных тайн развлечений императора»? Или все, что она могла вытерпеть от Петра, – это нескромные взгляды и мимолетные касания, а на большее решиться ей было противно? Или ей просто нравилось кружить ему голову – она ждала, чтобы мальчик повзрослел? А потому беззастенчиво кокетничала на его глазах то с Бутурлиным, то с Ванькой Долгоруким, даже в голову не беря мысль о том, что это слишком больно ранит Петра, что не одна же она красавица при дворе и не одной же ей хочется сделаться императрицей.
Будь у нее в голове хоть капля разума, она вела бы себя хоть чуть-чуть иначе. Будь у нее в голове хоть капля разума, она не забеременела бы!..
Нет, не от Бутурлина – в очередном приступе ревности Петр сообразил, что его пассия обманывает его на глазах у всех, и отправил – собственно говоря, сослал! – «министра священных тайн развлечений» в Киев, где тому пришлось пробыть несколько лет. Но если кто-то думает, что Елисавет смертельно опечалилась, он ошибается. Свято место не бывает пусто, а спать в одиночестве Елисавет отвыкла очень давно. Место Бутурлина заступил другой красавец. Это был троюродный брат Елисавет, Семен Кириллович Нарышкин. Он был на год младше кузины, тем паче – младше Бутурлина, однако выгодно отличался от него. Александр Борисович, добрый малый, весельчак, что называется, рубаха-парень – мушкетер, гвардеец, сразу хватал милую женщину на руки и волок в укромный уголок, где приступал к боевым действиям, даже не озаботясь нежным словцом. А потом одобрительно похлопывал царевну по голеньким пухленьким ляжкам, словно это была норовистая, с трудом объезженная лошадка.
