Добрый и запасливый Петр Семенович уже давно, оказывается, приготовил студенческую форму. Сегодня он торжественно вручил ее Зуеву. Итак, сбылись первые мечты.
Позавтракав, вышли на прямую, проложенную «по регулярному плану» улицу. Все улицы были строго выравнены, как солдатские шеренги.
В самой планировке города, в расположении улиц сказывался казенный стиль. Проводив Палласа до желтого здания с фронтоном и колоннами, Зуев и Соколов пошли бродить по городу. Их внимание привлек большой дом, главным фасадом выходивший на соборную площадь. И размерами, и красотой он превосходил все казенные здания. Белый фронтон и колонны придавали зданию торжественность и величавость, а одновременно легкость и изящество. Дом, или вернее архитектурный ансамбль, с флигелями, боковыми пристройками, высокой оградой, раскинувшейся на квартал, не был закончен, но уже производил сильное впечатление.
Улицы города поразили многолюдностью. За годы странствий Зуев и Соколов отвыкли от городской жизни. Среди прохожих много горных чиновников и чинов полиции, их жен и дочерей. Они медленно обходили купеческие лавки и ларьки. Маршировали воинские команды. Деловито спешили в Горное правление заводские приказчики и досмотрщики. Держась кучкой, брели, пугливо оглядываясь, мужики-ходоки.
Соколову и Зуеву хотелось побывать в Горнозаводской школе, которая готовила горных мастеров, механиков, рудознайцев. Но время было каникулярное, и здание пустовало. Их встретил заросший седой щетиной старик. Они думали, что это сторож, но ошиблись. Это оказался уволенный в отставку учитель чертежного ремесла Фрол Маркович Козлов. Он обрадовался случаю поговорить и взялся показать студентам достопримечательности города.
Они поспешили к плотине через реку Исеть, где находился монетный двор. Старик поспевал за молодыми кое-как, выбился из сил. Наконец, махнул рукой и сел на скамью возле какого-то дома.
— Выдохся, Фрол Маркович, выдохся, — сказал старик сам себе. Отдышавшись, принялся усердно нюхать табак из берестяной табакерки. Студенты присели рядом.
— Наш монетный двор был задуман еще батюшкой Петром I, поскольку основная медь у нас на Урале добывается, — стал рассказывать Козлов. — А сейчас екатеринбургские монеты по всей России хождение имеют. Дай-кось мне какую ни есть денежку, — обратился он к Соколову. Тот достал из кармана большой медный пятак, закрывший почти всю маленькую сухощавую ладонь старика.
— Вот, любезные, видите, тут под орлом буковки «е. м»? Это и есть мета нашего двора: «Екатеринбургский монетный».
