Были приняты меры и по линии Наркомата обороны СССР: установлен строгий режим полетов над Москвой, для частей ВВС определены воздушные коридоры в зоне, охраняемой столичной ПВО. Громадин связался с командованием ВВС и попросил выделить для ПВО специалистов но опознаванию самолетов. Вопрос был согласован в Генеральном штабе, и в войска ПВО были направлены 150 работников ЦАГИ для обучения воинов различных родов войск безошибочному опознаванию самолетов в воздухе.
Принятые меры оказались весьма своевременными. Первые разведывательные полеты вражеской авиации в пределах Московской зоны ПВО были зафиксированы постами ВНОС уже 1 июля 1941 года: в 17 часов 59 минут "Юнкерс-88" появился над Вязьмой. На следующий день Громадину доложили о разведывательном полете самолета противника над железнодорожным узлом Ржев. Еще через день фашистский самолет-разведчик достиг западных границ столицы. А всего за три недели, с 1 по 21 июля, посты ВНОС зафиксировали около сотни пролетов самолетов противника в границах Московской зоны ПВО. Было ясно, что вражеское командование разведывает паши железнодорожные перевозки, расположение аэродромов, военно-промышленных и других объектов и, конечно же, саму систему ПВО Москвы.
Как стало известно после войны, главное командование гитлеровских ВВС (ОКЛ) в соответствии с установками главарей "третьего рейха" сосредоточило почти все силы "бомбардировочной авиации дальнего действия для удара по важнейшему политическому, хозяйственному и культурному центру Советского Союза - Москве, имея в виду подготовить этот город к последующему решительному штурму". 14 июля 1941 года Гитлером была сформулирована цель воздушной операции по уничтожению советской столицы; ее смысл состоял в том, чтобы "нанести удар по центру большевистского сопротивления и воспрепятствовать организованной эвакуации правительственного аппарата". Спустя пять дней в директиве No 33 от 19 июля "О дальнейшем ведении войны на Востоке" Гитлер потребовал "быстрее начать силами 2-го воздушного флота, усиленного бомбардировочной авиацией с запада, воздушные налеты на Москву".
Конечно, в то время Громадин не знал об этих секретных гитлеровских приказах. Но главное было ясно: враг намерен подвергнуть Москву и Московский промышленный район систематическим массированным бомбардировкам.
Как-то в разговоре со Щербаковым Громадин посетовал на нехватку аэростатов, отсутствие кадров для укрепления постов ВНОС, медленный ход работ на строительстве объектов. Щербаков обещал помощь городской партийной организации.
