Многое, очень многое и в самый короткий срок нужно было сделать, чтобы привести ПВО Москвы и Московского промышленного района в полное соответствие с условиями военного времени. Громадин и работники его аппарата почти постоянно были на местах, направляя работы по усовершенствованию старых и постройке новых боевых позиций и командных пунктов, складов для боеприпасов, укрытий для людей и материальной части.
Чрезвычайно остро встала задача организации четкого взаимодействия войск ПВО с авиацией дальнего действия, а затем и фронтовой. Актуальность этой задачи выявилась буквально на третий день войны. Ранним утром 24 июня Громадину доложили, что группа наших бомбардировщиков, возвращаясь с боевого задания, потеряла ориентировку и была обстреляна зенитными батареями 1-го корпуса ПВО. Что и говорить, случай из ряда вон выходящий! То, что повинны в нем были прежде всего сами авиаторы, не утешало.
- Хорошо, что без жертв обошлось, - раздраженно сказал Громадин по телефону командиру корпуса Журавлеву. - А где гарантия на будущее? Мы не можем стрелять по своим, даже если они сами виноваты в этом! Нужно научиться отличать свои самолеты от вражеских.
Положив трубку и несколько успокоившись, Громадин устыдился: ведь не Журавлев, а он, командующий зоной ПВО, главным образом повинен в случившемся. Ему прежде всего нужно было обеспечить надежное определение службой ВНОС своих и вражеских самолетов. Обдумывая, как это сделать, Михаил Степанович не сразу взял трубку зазвонившего телефона.
- Если вы не можете, к телефону должен подойти дежурный, - резко сказал Тюленев. - Вас вызовут для доклада о ночном эпизоде. Когда конкретно, вам скажут. Подготовьтесь обстоятельно.
Днем Громадина вызвали в Кремль, к Сталину. Сталин задавал вопросы ровным и спокойным голосом, касался деталей, внимательно выслушивал ответы. В заключение он предложил разобрать происшедший случай с командирами всех степеней и принять меры к тому, чтобы подобное больше не повторилось. Когда Громадин все же нашел возможность сказать о своей личной ответственности, Сталин пристально посмотрел на него и ответил:
- Будем считать это учебной тревогой противовоздушной обороны. - И, помедлив, добавил: - На этот раз, конечно.
На следующий же день Громадин провел инструктивное совещание с командным составом 1-го корпуса ПВО. Через несколько дней им была подписана специальная инструкция постам ВНОС о том, как своевременно обнаруживать самолеты противника, как определять курс, количество и типы вражеских и своих самолетов. Инструкция предлагала сообщать эти данные на главный пост ВНОС, частям истребительной авиации, зенитной артиллерии и соседним районам ПВО.
