«Коренные новодальцы и вправду не носят, а вот у пришлых и такие встречаются. Тебе всего-то и нужно — платье в зелёный цвет перекрасить. И трава, которой можно перекрасить, недалеко растёт».
«А с вышивкою что делать?»
«Они ж с границ Белого края: хоть и любят одежду зелёного цвета, а вышивают свою одежду так же. К тому же кое-кто из них перебрался на эти земли недавно, поэтому о некоторых местных обычаях мог ещё не узнать».
«Удобно! Ой, а как же с нитками, которыми моё платье вышито, быть? Они же перекрасятся!»
«В нужный цвет».
«Спасибо тебе, моя милая!»
Нахожу нужную траву. Срываю столько, сколько просит Мириона, потом разминаю камнем в валявшейся у ручья плошке толстые стебли и листья, доливая воду…
Утром следующего дня наконец-то закончила необходимое дело. Моё платье утратило привычный для меня цвет. Что ещё мне придётся терять? Впрочем, эта утрата — пустяк. По своей воле быть вдали от самого Кана куда как больнее.
В полдень следующего дня пришла к малым воротам Пряного града. На руках несла лесные ягоды, завёрнутые в широкие листья. За ягоды надеялась получить немного медных монет.
Оказавшись среди ожидавших открытия ворот, затянула:
— Ягоды, ягоды, по три медяка!
— Какие ягоды? — заинтересовался низкий длиннобородый старик.
— Лесная малина.
— Я куплю, — и полез за деньгами.
— Не возмутитесь, что много беру?
— Ты-то много берёшь? — и старик протянул мне три медяка. Чуть поколебался и протянул ещё три. — Давай-ка ещё!
Сам развернул несколько свёртков, выбирая и придирчиво изучая ягоды, и как будто остался доволен. На стене зашевелились, зашептались. Вскоре ворота приоткрылись и в щель выскользнули два воина лет тридцати на вид. К моему изумлению и возмущению собравшихся людей, они направились прямо ко мне. Без разрешенья заглянули в свёртки, выбрали себе лучшие и коренастый сразу исчез за массивными створками, а второй, высокий, приостановился и проворчал:
— Чего стоишь? Заходи, пока мы не передумали.
— А мы? — возмутилась какая-то женщина с большими корзинами, накрытыми платками.
— Подождёте, пока ворота опять откроем. И готовьте монеты. Нынче у королевы затевается праздник, поэтому по два медяка с каждого.
— Это же грабёж! Раньше нас пускали и ничего не брали! — зашумели люди.
— Вчера у короля был один закон, сегодня другой. А мы исполнители.
Быстро прохожу мимо переругивающихся со стражниками, пролезаю в щель. Взяли с меня больше, чем с тех людей, но требовать справедливости не приходится: вступиться за меня некому.
