Мастер икебаны | страница 10
— Нет, это урок третий. Основы втыкания, — ответила я.
— Ну да, и ветви падают слишком низко. Наклон больше пятнадцати градусов! — Она меня не сразу услышала, занявшись перестановкой вишневых веток. — То есть как? Вы начинающая? В моем продвинутом классе? Чтобы попасть на это занятие, нужно освоить предварительный курс. Все дело здесь в родственных связях, не так ли?
Она отошла прочь, не поклонившись. Меня трясло от напряжения, но я знала, что она права. Меня пустили в этот класс благодаря тете Норие и ее сладкому голоску.
Тут как раз раздался ее голосок.
— Сакура-сэнсэй, что-нибудь не так? — произнесла моя тетя.
Вежливо, но сухо.
— Боюсь, что я не имею возможности продолжать дискуссию, — ответила Сакура в том же духе, не оборачиваясь. — Если у вас есть вопросы, подойдите ко мне после занятий.
— Манеры учителей в этой школе заметно изменились с тех времен, когда я была студенткой, — сказала ей в спину упорная Норие. — Я приношу свои извинения всем присутствующим за ваше поведение.
Учтивое, но безоговорочное объявление войны. Все присутствующие в классе поняли это правильно и опустили глаза, изучая узоры ковра. Сакура решилась наконец обернуться.
К шести дюймам разницы в росте она добавила ледяной, угрожающий тон:
— Норие-сан, вам известно, что девиз школы: «Истина в естественном».
— Вот именно! — перебила ее тетя. — Истина как раз в том, что мы должны заниматься цветами, а не выяснять отношения.
Тут все заговорили разом, как будто пытаясь заделать брешь, пробитую в школьном этикете. Поднявшийся шум был прерван стуком деревянной трости, неожиданным, будто удар хлыста.
— Успокойтесь, пожалуйста! — раздался дрожащий голос старой госпожи Коды. — Сейчас самое время выпить чаю. Самое время успокоиться и выпить чая!
2
«Нет, я туда не вернусь. Это же Дикий Запад какой-то, сцена в салуне с открыванием карт, только вместо ковбоев, тычущих друг в друга пистолетами, — дамочки в шелках, вооруженные ножницами!»
Так я сказала Ричарду Рэндаллу, когда некоторое время спустя, мы сидели в закусочной «Мистер Донат» возле станции Сёндаги. Описывая ему неприятные утренние события, я так волновалась, что складывала свою салфетку всеми способами, пока из нее не получилось нечто среднее между гармошкой и неуклюжим подобием оригами.
— У твоей тети, сдается мне, раздвоение личности, — задумчиво протянул Ричард. — Иначе с чего бы ей устраивать подобную сцену? Японцы — самые приличные люди на свете. Да японец скорее умрет, чем позволит себе что-нибудь этакое.