Прибыв в Каир, он сделал султану подарок ценой в | 50 000 динаров… Чтобы не оставаться в долгу, последний отдарил его дворцом, лошадьми и верблюдами, а также предоставил эскорт для продолжения путешествия. Говорили, что он раздал так много золота, что цена на него в Каире упала…
Манса Муса, выполнив свой религиозный долг, заблудился в пустыне Хиджаг, где на него напали бедуины. Но все же ему удалось вернуться в Каир. Он так растратил свои сокровища, что, чтобы совершить обратный путь, ему пришлось взять взаймы у купцов 50 000 динаров и продать подаренный дворец.[20]
Когда в 1339 г. еврей с Мальорки А. Дульсер создал одну из первых карт, называемых «портуланами», он на ней поместил Мали и короля Мансу Мусу с отметкой о его золотом богатстве. Собрат предыдущего Абрахам Крескес в 1375 г. перекопировал карту на свой атлас. По их примеру на многочисленных картах конца средневековья помещают имя короля Мали, здесь его называют Гонго Муса (испорченное Канку Муса; Канку было именем его матери, так как в Мали того времени человека обычно называли по имени матери).
Арабы были изгнаны с Мальорки, острова в Балеарском архипелаге, в 1287 г., но еврейские общины там оставались и поддерживали связи с подобными общинами в Северной Африке. Они имели точные сведения о торговых потоках и путях, пересекавших Сахару, благодаря своему посредничеству в торговле.
Первые сведения об Африке южнее Сахары
Арабский мир, и в частности Северная Африка, поддерживал торговые и дипломатические сношения со странами, расположенными на южной окраине Сахары, где начинался Bled es-Soudan (страна чернокожих). Этот регион образно называли и зовут Сахелем (по-арабски «берег»: для караванов, пересекавших Сахару, он был тем же, чем берег для моряков, которые пересекли море).
Что бы ни говорили, древние греки и римляне не знали Черную Африку (за исключением восточной части, вдоль долины Нила). Их географические познания не шли далее северных окраин Сахары. Использование верблюдов для передвижения и для войн получило распространение лишь в Поздней Римской империи, слишком занятой обороной от варварских нашествий, чтобы думать о военных экспедициях на юг. Рассказы путешественников ограничиваются описанием оазисов Сахары. На востоке некий центурион Нерона достиг болот Бахр аль-Газаля.
Что касается морских путешествий, то фантастические рассказы о «периплах» (морских переходах) к атлантическому берегу, подобно тому, что приписывается карфагенянину Ганнону, следует считать выдумкой. Используемые до XV в. морские суда не позволяли двигаться «против ветра». Берега же Западной Сахары весь год обдувают северо-восточные пассаты, ветры исключительной силы. Так что если бы корабли достигли этих мест, то они бы никогда не вернулись назад. Следовательно, как древние, так и арабы в их морских плаваниях не удалялись южнее берегов Марокко и Канарских островов (известных древним и вновь открытых в средние века).
