— Вот именно! — злорадно сказал Линецкий, приподнимаясь ещё больше и оглядывая окружавшие их странные каменные образования. В центре композиции они были совсем уже странными, Линецкий сначала не поверил своим глазам, подумал, что это у него от гипервентиляции...
— Слушай, ты посмотри, что там... Вон там, да... Тебе не кажется, что это на что-то похоже?
— А-а-а... — сказал Переверзев, оглянувшись. — Есть маленько. А может быть, ты просто всегда о ней думаешь?
— Ты имеешь наглость издеваться!
— Нет, ты прав, если с этой стороны смотреть, то на самом деле похоже...
— Я уже думал — мираж...
— Да вроде нет, гранит или что там здесь бывает... Бентонитная глина.
— Ты знаешь, что недавно доказали: Стоунхендж — это каменная пизда... Я читал в «Science»... Это теперь считается общепризнанным... А сколько было гипотез, ты помнишь, астрономическая лаборатория, часы...
— Да, но там же люди всё-таки потрудились... А тут кто?
— Если профиль Волошина мог быть «изваян ветрами и судьбой»... А там, где кончается набережная, где стартовая площадка этих этажерок с пропеллерами, видел там два холма? Они представляют собой почти совершенную женскую грудь... Ну и вот, там грудь, а тут... Тут конец перспективы... Ладно, ты другое скажи... Надо было сюда идти?
9. Жизнь и ловля кистепёрых рыб
Чуть позже в глубине чёрного каменного свода они отыскали источник... Благодаря тому, что кто-то подписал его белой краской: «ИСТОК». Капало из стены редкими каплями, но всё-таки за два часа наполнялось полбутылки. Пресная вода у них таким образом была. И это радовало, потому что идти назад в тот же день они не могли или не хотели. То есть у одного не было желания, а у другого сил.
Прежде, чем уснуть, Линецкий забрался поглубже в некое подобие грота. В отличие от Южного берега здесь, на Востоке, ночью было прохладно. Но в гроте всё же достаточно тепло, чтобы уснуть без спальника. Линецкий увидел морскую гладь с движущимся кружком света... Кружок стал расширяться... Он почувствовал, как малахитовая бездна с красными жилочками прогибается, образуя воронку, и втягивает его... И вдруг понял, что это — зрачок его жены... Вскрикнул и проснулся... Выполз из ниши, прошёл по галечной площадке. Переверзев спал под открытым небом, подложив под голову кусок пенопласта, который он днём выловил из моря.
Утром он проснулся рано, но благодаря Переверзеву, который не в силах был так просто расстаться с местом, где вода наконец была то, что нужно... Он даже уговорил Линецкого нырнуть ночью в маске и с фонарём...
