Беленькая посмотрела на часики и сказала:
— Ну что, до автобуса осталось четыре часа. Лучше их провести где-нибудь недалеко от автовокзала, чтобы потом не бежать...
«Не надо, холодно», — сказала дочь полковника... «Не бойся, — зашептал Линецкий, — сейчас будет тепло...» «Нет. Нет, я не буду. Ты что, не понял? — громко сказала она, — слышь, ты... Кончай эти поползновения!» Линецкий отступил скорее из тактических соображений... Попытался снова просунуть руку... Но она крепко сжала бёдра... Он начал расстегивать спальник, но она одной рукой схватила его руку, а другой быстро вернула ползунок молнии в прежнее положение. Линецкий был ко всему ещё пьян, и совсем уже плохо понимал их намерения... Зачем они тогда так улеглись, одна с ним, другая с Переверзевым? Для чего?
Неизвестно, что там происходило у Переверзева, но эта, похоже, решила превратить спальник в смирительную рубашку... Линецкий стал активно бороться... Уже даже не за «свободную любовь», а просто — за свободу... В результате чего они поползли по земле, не вылезая из спальника... Линецкий это понял, когда они достигли другого края поляны. Он подумал, что если это будет продолжаться и дальше, они вывалятся на проезжую часть... А вот проехал троллейбус... Они жили недолго и умерли в тот же день... Она его даже не поцеловала... Только укусила... «Тогда давай спать», — сказал Линецкий... «Давай», — быстро согласилась она. И через минуту уже спала — офицерская косточка...
Услыхав шорохи, Линецкий приподнял голову и увидел, что переверзевский спальник ползёт по траве, как гигантский червяк... Это зрелище напомнило ему о том, что боги рассекли двуполые существа, и с тех пор половинки ищут друг друга по всей Земле... Линецкий всегда в это верил... Но теперь он засомневался... «А может быть, совершенное существо образуют не два человека, а четыре, — подумал он, — хотя... Тогда почему не восемь?..»
Он не мог уснуть. Во-первых, «его половинка» храпела, во-вторых, его член и не думал опускаться. Вместо того, чтобы объединять, член разделял их... Как меч, лежавший между братом и сестрой... Ну, или рукоятка меча... Светало, подул ветер, серая трава вокруг Линецкого шевелилась...
— Ну как?
— Что как? Никак. У нас с ней ничего не было.
— Я не сомневался.
— Да? И откуда у тебя такая уверенность?
— Потому что у нас то же самое было. То есть, ничего не было.
— А при чём тут... Думаешь, они связаны... одной цепью?
— Да.
— А я был уверен, что уж ты-то, ты-то... Не мытьём, так катаньем, — рассмеялся Линецкий, вспомнив ночной газон...
