– Да будет так,- властно произнесла Лаодика и милостиво протянула хазарапату холеную белую руку.- Встань, Багофан. Я
больше не гневаюсь на тебя. Твоих дочерей я окружу вниманием и заботой, они не будут чувствовать себя пленницами. Твоя жена всегда сможет навещать их. Я верю, с помощью Гергиса ты быстро изловишь Митридата.
Багофан долго кланялся улыбающейся Лаодике, пятясь к дверям.
* * *
Домой Багофан пришел сопровождаемый дворцовой стражей.
Не отвечая на недоуменные вопросы супруги Багофана, воины забрали двух его дочерей и увели во дворец, не дав матери толком проститься с ними.
Багофан потом долго объяснял расстроенной жене причину случившегося. Пытался утешить тем, что быстро изловит Митридата и их дочери снова вернутся к ним.
Однако жена Багофана выразила сомнение в скором исходе этого дела.
– Вот уже пошел пятый год, как умер супруг Лаодики,- молвила она.- Все это время царица только и делает что науськивает на беглого сыночка всех своих приближенных, будто охотничьих собак. Гоняются они за ним по горам и долам как за оленем, а догнать не могут. Ты, кажется, настиг Митридата и людей его порубил, самого обезглавил. А глядика, Митридат вновь объявился по ту сторону Армянского Тавра. Не человек он, но- демон! Помогают ему духи гор, они летят за его конем, так пастухи говорят.
– Видел я как-то однажды круп убегающего Митридатова коня, не было над ним никакого Амэши-Спэнты. Выдумки все это!- возразил Багофан, хмуря черные брови.- Духи гор не спасли Митридата от моего меча. Жалею только, что умертвил его ударом в голову, надо было заколоть его как-нибудь иначе, а голову поберечь.
– Не терзай себя,- успокаивала Багофана жена,- ты сражался с Митридатом и убил его. Вспомни, Лаодика ведь узнала голову сына, ты сам говорил.
– Лаодика признавала, что у той головы лоб и губы ее старшего сына,- сказал Багофан.- То, что это точно голова Митридата, царица не утверждала. Она просто согласилась с мнением Мнаситея и тех, кто поверил в это. Вот и все.
– Я думаю, Багофан, дело вот в чем. Здесь не обходится без колдовства. Либо божественные Ахуры оберегают Митридата, придавая ему облик любого из воинов в момент опасности, либо в Митридата вселился бессмертный дух Фраваши, тогда Митридата никому не убить до Последнего Дня мира.
Рассуждения супруги не понравились Багофану, который был не столь суеверен.
– Не мели-ка чушь, Суратха,- заявил он.- Беглец Митридат рожден смертными отцом и матерью. С рождения и до двенадцати лет он рос на моих глазах вместе со своим младшим братом. Никаких божественных знаков и проявлений за эти годы замечено не было. А уж за царскими детьми было кому следить. Тут тебе и маги-жрецы, и ученые астрологи, и знахари всех мастей. Чего же они не узрели божественную Ахуру над старшим сыном Лаодики?
