- Очередь моя, - коротко сказал он, пуская в ход свой посох.
- Этими палками мы, пожалуй, ничего не сделаем, - сказал Ашот. - Попробую смастерить что-нибудь вроде весла.
- Попрошу и тебя в мои хозяйственные функции не вмешиваться! - заявил Гагик и пошел к пещере.
Нарезав по дороге молодых веток не толще карандаша, Гагик сложил их у огня, а затем стал сплетать, делая что-то вроде маленького плотика. Он возился, должно быть, не менее часа, но остался очень доволен и, случайно взглянув на “шкапчик” с воробьями, подумал: “Жаль, командира нашего нет. Может, парочкой воробьев и премировал бы”.
- Идут лопаты, идут! - выйдя из пещеры и размахивая над головой своим единственным изделием, кричал Гагик товарищам.
Бойнах охотился в кустах за мышами. Взволнованный выкриками Гагика, он заливисто залаял и помчался вслед за ним.
- Ну что, принес? - еще издали нетерпеливо крикнул Ашот.
Плетенку, сделанную Гагиком, ребята прикрепили к одной из своих дубинок и начали поочередно сметать ею с тропы снег. Работа облегчилась, и чем дальше пробивались мальчики, тем больше крепла в них надежда увидеть наконец белый свет.
- Так не годится, ребята, - неожиданно объявил Ашот. - Пусть часть из нас работает, а часть пойдет поищет какой-нибудь еды. Всем нам стоять здесь негде и незачем.
Легче всех ходили по скалам Асо и Гагик. Они-то и отправились осматривать расщелины. Шиповник, запасенный в Масуре, окончился. Пришлось искать новые ягодные кусты, и, конечно, оба мальчика очень устали. Наконец в одном из отдаленных уголков, на выступе другого склона, блеснули на солнце какие-то красные пятнышки. Шиповник!
Гагик, увидев куст, обрадовался.
- Ах, милые вы мои витамины “це”! Погодите, сейчас я буду с вами! - воскликнул он.
Пока они были заняты сбором ягод, Ашот расчищал тропинку, а Саркис стоял и молча наблюдал за его работой, не решаясь предложить свою помощь.
Вдруг Ашот сказал:
- Ты, Шушик, пойди в пещеру и последи за костром. И напрасно ты пришла с нами. Ведь решено, чем тебе заниматься.
- Костром? Но как же я пойду к костру, когда вы все тут? - жалобно возразила Шушик.
Девочка сбрасывала снег с края скалы и, наблюдая за тем, как он скатывался в пропасть, по-детски радовалась.
Саркис смотрел и, кажется, понимал, какое наслаждение испытывают его товарищи, видя результата своего труда. Он один был лишен этой радости и, неожиданно решившись, подошел к Шушик:
- Дай я немного побросаю.
Шушик улыбнулась и протянула ему лопату, но Ашот вырвал ее и начал работать сам. Быстрыми, нервными движениями он сбрасывал снег, и в каждом взмахе его руки чувствовалось с трудом скрываемое раздражение. Саркис понимал, что причина этого раздражения - он, его присутствие.
