Я согласилась позвонить Кэтлин.
— Миссис Макги, вы когда-нибудь видели фотографию моей мамы? — Я не собиралась задавать этот вопрос, но подумывала об этом.
— Нет, никогда, — медленно ответила она. — Но на чердаке может что-нибудь быть. Именно туда убрали все ее вещи. Когда я только начала работать здесь, мисс Рут и Деннис упаковывали их.
— Какие вещи?
— Одежду и книги в основном. Видно, твоя мама была заядлым книгочеем.
— А книги какие?
— Этого я не знаю. — Она отодвинула свой стул. — Тебе лучше спросить у папы.
Я извинилась и отправилась наверх. Лестница на третий этаж не была покрыта ковром, и мои шаги громко отдавались на ней. Но дверь на чердак оказалась заперта.
Я двинулась дальше вверх по последнему маршу. С каждым шагом воздух становился все холоднее. Верх дома всегда был неприветлив: то слишком холодно, то слишком жарко, но сегодня холод меня не волновал.
Внутри купола я уселась на высокий табурет, установленный перед круглым окном — мой глаз во внешний мир, — и устремила взгляд наружу, поверх крыш соседних домов, мимо серого неба над головой, в синюю даль. За домами, за городом под названием Саратога-Спрингс, лежал бескрайний мир, ожидающий своего исследователя.
Я подумала о прабабушке из «Принцессы и гоблина», которая жила в комнате с прозрачными стенами, наполненной запахом роз и освещенной своей собственной луной, подвешенной высоко над миром. Она дала своей правнучке Принцессе клубок невидимых ниток, который вывел ее из беды, от гоблинов, обратно в комнату, пахнущую розами.
Принцесса, как и я, потеряла мать. Но у нее был клубок.
— Тебе когда-нибудь снятся кроссворды? — спросила я папу, когда мы встретились во второй половине того же дня.
На секунду лицо его застыло — бесстрастное выражение, которое он обычно напускал на себя, когда я заговаривала о маме. Я поняла: опять задала вопрос, ответ на который знала.
— Ей снились, маме? Она видела во сне кроссворды?
— Видела.
Потом он сказал, что подобные сны являются признаком «гиперактивности мозга», и посоветовал мне массировать стопы перед сном.
А затем приступил к очередному уроку физики.
Мы увлеченно обсуждали феномен электромагнитного излучения, когда в дверь негромко постучали и в щелке показалось уродливое лицо Рут.
— Курьеру надо с вами поговорить, — сказала она, старательно избегая смотреть на меня.
— Извини, Ари. — Отец встал и вышел из комнаты.
Прошло несколько минут, он не вернулся, я подошла к окну и отодвинула тяжелые портьеры. Во дворе у черного хода стояла черная машина с надписью «Похоронное бюро Салливана» на боку.
