Оиси растолкал замешкавшийся авангард и устремился в глубь дворца, увлекая за собой остальных. Главный зал казино был пуст. Повсюду лежали груды битого стекла, валялись перевернутые столы и стулья, а по полу были разбросаны фишки на сотни тысяч катаров.
– Ты самый распоследний сукин сын, Элдин, вот что я тебе скажу! - послышался вдруг откуда-то сзади полный благородного негодования голос.
Оиси мгновенно обернулся и занес меч над головой. Остальные самураи также повернулись на голое и немедленно взяли на мушку антигравитационное кресло, впорхнувшее в зал из бокового прохода. Входившие в состав отряда берсеркеры с восторженным ревом направили на сидящего в кресле человека свои «ульманы», готовые по первому сигналу разорвать его в клочья лошадиными дозами картечи.
При виде старого знакомого на Элдина вдруг нахлынули воспоминания о былом, о давно прошедших славных денечках, когда они оба были молодыми и занимались одним делом. Он едва не пустил слезу, поддавшись приступу сентиментальной ностальгии. В некотором роде Хоббс был его родственником по линии первой жены, принадлежавшей к клану Габлона. Подобно большинству представителей этого семейства, Хоббс Габлона отличался необыкновенными габаритами. Назвать его просто «толстым» было бы лишь жалкой попыткой характеристики истинных размеров этой чрезвычайно колоритной фигуры. Антигравитационное кресло, на котором восседал владелец полуразрушенного Дворца развлечений, жалобно поскрипывало под весом необъятной туши, по сравнению с которой Корбин Габлона выглядел жалким доходягой; Мановением руки Хоббс направил кресло в центр зала, не обращая внимания на вооруженных до зубов бойцов. Элдин обратил внимание, что кресло относилось к категории «экстралюкс». Оно было обито натуральной кожей и покрыто настоящей позолотой.
Под сплошными складками жира маленькие свинячьи глазки игрового магната едва можно было разглядеть даже на близком расстоянии. Голова его была столь велика, что переходила прямо в туловище без всякого намека на плечи. Вслед за хозяином из бокового прохода высыпали несколько охранников. При виде вооруженной толпы они остановились в растерянности, явно не испытывая желания до конца исполнить свой профессиональный долг. Пренебрежительным жестом Хоббс отослал телохранителей и перешел в наступление.
– Я на тебя в суд подам! - заорал он звенящим от ярости голосом.- Я тебе такой иск вчиню, что твоим внукам расплачиваться придется! Разорю мерзавца! Голым по миру пущу!
