— К себе на квартиру. Не хотелось смотреть на это сборище в церкви. Я выпил. Позже снова пошёл на Ферму... не спрашивайте когда... я сам не знаю. Но пробыл там недолго, и тут вы позвонили... И больше мне сказать нечего.
— Ну, спасибо, Брюстер. Как я уже сказал, всё абсолютно ясно.
Пока мужчины медленно шли по Буковой улице к квартире Джеймса, Фредерика приходила в себя в кресле в книжном магазине мисс Хартвел. Она всё ещё видела, как смотрит на неё Роджер, как сжимаются и разжимаются его кулаки. Но она вела себя как ребёнок. Марджи Хартвел повела бы себя лучше.
Марджи Хартвел. Бедная девочка, с этим её жалким убежищем в старой теплице. Неудивительно, что она появляется так внезапно. Неудивительно, что ей не нравится присутствие чужой женщины в магазине её тётки. Но почему её недовольство такое сильное? Всю неделю она скорее мешала, чем помогала Фредерике. Даже нарисована безобразную карикатуру на страницах рукописи. Рисунок неумелый, но сходство несомненно. И, конечно, никаких сомнений в авторстве рисунка, хотя Марджи от всего отказалась. Надоедливый подросток, причиняющий множество неприятностей, но в свете сегодняшних открытий её скорее следует пожалеть.
Питер Мохан её жалеет, но с ним она ведёт себя гораздо лучше. Вероятно, он и Роджера пожалеет, а страхам Фредерики не посочувствует. Но ему придётся согласиться, что и Марджи, и Роджер ненавидели Кэтрин Клей. Впрочем, в этом ничего необычного нет. Никто не любил Кэтрин, даже Джеймс Брюстер, если только его отношение к ней в гостинице в прошлое воскресенье не объясняется какой-то любовной размолвкой. Хотя на это было не больно-то похоже. Нет, если Роджер говорил правду, никто не любил Кэтрин, даже её собственная мать.
Но эти мысли ни к чему не приведут. Фредерика взглянула на часы и, к своему изумлению, обнаружила, что всего лишь начало четвёртого. Она встала, пошла в кабинет и решительно придвинул* к себе рукопись. На этот раз она немного продвинулась, но становилось всё более жарко и вскоре она начала клевать носом.
После недолгой борьбы она встала, еле-еле поднялась по лестнице и упала на кровать. И сразу погрузилась в тяжёлый сон и не просыпалась, пока церковный колокол не прозвонил шесть. Неудачно повернувшись, она проснулась и сразу почувствовала пугающую тишину. Чтобы успокоиться и вернуться к здравому смыслу, Фредерика быстро встала, прошла в ванную и умылась холодной водой. После этого она почувствовала себя лучше, но всё равно остро ощущала своё одиночество в пустом доме. «Книжный магазин с привидениями», подумала она. И привидений слишком много. В неожиданном порыве она решила переодеться и поужинать в гостинице.
