Сняв с переносицы очки, он начал их протирать, действуя с величайшей осторожностью.
Остальные члены собрания придвинули кресла поближе к столу, стремясь ненавязчиво привлечь внимание председателя.
За спиной Аполлиона проступила горящая на фоне тёмного бархата эмблема сложный рисунок, изображающий сцепившихся в жестокой схватке чёрного орла и красную змею. Сам Аполлион оказывался в центре этого выразительного круговорота, который добавил бы величественности и устрашающей внушительности даже школьному учителю.
По эмблеме пробегали быстрые тени, неверное пламя каждую секунду по-новому освещало её. Фигуры сражающихся были, судя по всему, частично вырезаны на камне стены, а частично вытканы на драпировке, её прикрывающей. Всё вместе давало эффект объёмной картины, почти живого изображения. Орлиные глаза мерцали тёмно-красным пламенем. Глаза змеи были прозрачны, в их глубине устрашающе зияла бездонная темнота ночи.
- Господа! - обратился Аполлион к остальным, положив руку на украшенный затейливой резьбой край круглого стола. - Все вы, безусловно, уже в курсе неприятных новостей. Дабы избежать непонимания, я уточню: речь идёт о происшествии, имевшем место на границе секторов господина Ауэркана и господина Пилиардока.
Симионт, пошевелив широченными плечами, набрался храбрости и перебил говорящего, чем немало удивил остальных присутствующих.
- Прошу прощения за бесцеремонное прерывание вашей речи, досточтимый Аполлион, - сказал он. - Но позвольте поинтересоваться: за кого вы нас держите? Может быть, вы полагаете, что мы все поголовно слепы? Или вдруг все в один день оглохли? Нельзя ли ясно и открыто сообщить, что от нас требуется?
Несмотря на столь явный вызов, Аполлион попрежнему казался расслабленным и спокойным.
- Благороднейший Симионт, - отозвался он. - Те весомые донации, что поступают в Совет Семи от вас, никак не могут отменить следование этикету и нормам вежливости.
Сказано это было очень холодно и явно рассчитано на то, чтобы припугнуть адресата.
Симионт усмехнулся, хотя улыбка его была слегка вымученной.
- Пора нам начать вести себя чуть менее церемонно, чуть-чуть естественнее, - произнёс он, наклоняясь вперёд и сверля Аполлиона взглядом. - Что же касается происшествия, которое мы собирались обсудить, то я полагаю, что знаю о нем все, что следует знать. Как, впрочем, уверен, и остальные члены Совета. Что вы на это скажете, почтенные господа Мамри и Инфелиго? Что скажет почтенный лорд Сирр? А вы, благороднейший господин Аполлион? Позволю себе ещё раз повторить свои дерзкие слова: с какой стати я должен здесь сидеть и выслушивать дурацкие, ничего не значащие реверансы и намёки? Ответьте мне, досточтимый Аполлион. Придумайте хоть сколько-нибудь убедительное обоснование - и я готов согласиться с вами.
