Бурцев почувствовал, что слова продавца почему-то не прибавляют ему настроения.
— А что это у нас пингвинов такое изобилие? К похолоданию готовимся?
— А кто его знает! Сам удивляюсь… Может, кто-то завез слишком большую партию… А может, пароход пришел из Антарктиды и полярники рынок затоварили.
— Короче, другой цены не будет?
— Нет.
— Ладно, я позже перезвоню, — буркнул он. Но перед тем как повесить трубку, спросил: — Слушайте, а чем вы их кормите?
— Кого? Пингвинов? «Вискас. Рыбное меню».
— И что — едят?
— Только треск стоит.
— Ясно. И на этом спасибо. Да-да! Еще вопрос.
— Ну?
— А кто их покупает?
— Новые русские… В частные зоопарки. Но чаще — другу в подарок. В виде шутки.
— Понятно.
— А друг через два дня его обратно к нам сдает.
— Об этом я уже слышал.
Бурцев повесил трубку, остановился у кухонного окна и посмотрел на улицу.
Редкие прохожие скакали по тротуару как зайцы, — растаявший снег образовывал не лужи, а целые моря. «И что только дворники делают! — подумал Бурцев. — А кто их теперь видит, дворников? Это раньше они сновали тут и там со своими березовыми метлами, сгоняя воду в люки. А теперь…»
На ближайшем перекрестке случилась авария — «Жигули» столкнулись с джипом. Печальная история. В поддержку джипу съехались еще три его внедорожных соплеменника — они стояли, красноречиво перегородив дорогу. Высыпавшие из джипов мужчины все как один разговаривали по мобильным телефонам.
«Вот так значит! — подумал Бурцев. — Затоварили полярники рынок — дальше некуда. Ошибся, значит, Патрикеич…»
Он прошелся по квартире. Остановился у балконной двери. Посмотрел на пингвина. Тот сидел в уголке, вжав голову в плечи. Маленький такой. Нахохлившийся… Упрямый.
«А вот интересно, — раздраженно подумал Бурцев, — почему люди с возрастом так сильно глупеют? Казалось бы, должно быть наоборот. Они становятся старше, больше узнают, опыт накапливают… Должны бы быть умнее, а они нет! То есть сначала, примерно до тридцати, дело еще кое-как идет в гору. Например, один раз наступишь на грабли, или, скажем, попадешь в руки валютного кидалы, в другой раз этого уже делать не будешь. Но потом… Просто беда. Человек начинает считать себя абсолютно умным, просто непогрешимым, умнее других. Появляется в нем какое-то непонятное упрямство. Вот, скажем, говорят ему друзья: „Не ходи туда!“ Или: „Не делай этого!“ Или: „Не покупай эту ерунду, она тебе совершенно не нужна!“ А он как будто специально! Как будто кому-то назло!»
