Например, снежок, метко пущенный в лицо. Или даже два снежка.
Еще ничего не видя, ослепнув от удара, с залепленными глазами, Анджелка услыхала топот двух пар ног, торжествующий вопль. Ей показалось, что голос она узнает. Впрочем, это все равно.
Вопль перешел в отчаянный визг.
— Пусти! Пусти меня! Не смей меня трогать! А-а!
— И меня пусти! Я ничего не делал! Это он! Уй-юй!
Анджелка, всхлипывая, вычищала снег из-за ворота платья. Позади послышались звуки увесистых оплеух.
— Если еще раз возле Анджи я вас увижу! Это тебя тоже касается, Фрай!..
— Погоди, мы еще встретимся…
— Мы с ребятами с тобой еще поговорим…
И в два голоса, отбежав, видно, на порядочное расстояние:
— Анджа — сука одноногая!!! Выродок! Недоделка! Не-до-дел-ка!!!
Ветер сбивал пламя фонаря. Руки были мокрые, волосы были мокрые, мокро за пазухой, и мерзли пальцы ног. Она зря пошла к Управному дому. Или хотя бы следовало взять накидку.
На плечи легла шелковистая шерсть. Руки из-за спины заботливо запахнули на Анджелке шкуру с густым и теплым ворсом. Специфический запах, который ни с чем не спутаешь.
— Это был один из твоих милых братцев. Кажется, Сатти.
— Я поняла.
— А с ним Дылда Фрай с Охотничьей окраины. Я их немножко повозил рожами по стенке.
— С парнями с Охотничьей опасно связываться.
— Мне? Я никого не боюсь.
— Спасибо тебе, Пикор. Это что, шкура чапана?
Пикор со Второй Подгорной смутился. Он был высок и широкоплеч.
— Ну… Не в том смысле. Просто я… я тоже заходил к бабушке Ки-Ту послушать что-нибудь. Потом увидел, что ты пошла, ну и… Думал, ты домой, но потом увидел, что нет, и пошел следом. Мне ведь почти в эту же сторону.
— А шкуру чапана ты брал с собой просто так? Или ты зябнешь, Пикор? — Анджелка на миг ощутила, какую власть имеет над этим парнем. Впервые ощутила. Это было ново и непривычно, но тут же пропало.
— Я не зябну. Я могу шесть дней жить в степи в одной рубашке!
— Я тебе верю. Конечно, можешь, Пикор.
— Это не шкура, это просто накидка.
— Но ты добыл ее сам? — Анджелка не унималась, она ждала, что необычное ощущение вернется. — Для кого, Пикор?
Даже в неверном свете фонаря было видно, как юноша покраснел.
— Мы охотились вместе с отцом, и… А, думай, что хочешь! — Он повернулся, чтобы уходить.
— Погоди! Что, если я оставлю ее себе?.. Нет, не оставлю, Пикор. Но все равно спасибо. Я иду к отцу, в Управный дом. Он еще там, и мама беспокоится. И старший брат в степи. Вот он отправился за чапаном специально. Для Тунии, ты знаешь ее? Она откуда-то с вашей стороны.
