Все это ей дарил, отчего-то смущаясь, совсем взрослый, по ее меркам, — уже почти пятнадцать лет — подручный в одной из кузен. Он был большой, и где не курчавилась на щеках борода, у него играл яркий румянец. Кузнец, хозяин кузни, ворчал, когда видел, но не препятствовал подаркам и позволял Анджелке перебирать сваленные в углу звонкие обрезки и куски. А подручный топтался рядом, молчал и тяжело вздыхал, как самец чапы в загоне.
Анджелка подумала, что в словах матери, когда та говорила о близком замужестве, есть резон. Анджелка прошла, не свернув на Кузнечную. В ночной мгле ярко светились окна дома Искусной Мины — в ее семье главным ремеслом было шитье по коже, Анджелка училась у нее вышивке бисером, жилами, а также крою. Матушка Искусная Мина тоже жила хорошо, ее дом в шесть окон всегда ярко освещался и тепло обогревался. Анджелка хоть сейчас могла постучаться, и ее усадили бы к столу, дали теплого молока и пирог. Правда, с дочерьми Мины у Анджелки дружба не получилась. Сами виноваты, только и знают, что хвастать своим умением. Еще бы, если к делу Искусница Мина их приучает, едва научатся ходить и иголку не ронять. Шьют, и верно, лучше всех в Городе, а сами страшней ульми — лбы узкие, волосы, как щетина, рты мокрые, груди черные, ноги жесткой шерстью заросли.
Анджелка показала язык окнам, за которыми, хоть и не видно, но знала, — склонясь над длинным столом, дочери Искусницы Мины работали свое рукоделие. Пошла дальше. На голове наросла корка снега, но Анджелка не стряхивала ее. Так лучше, не то еще сильнее вымокнешь потом.
Ей показалось, что позади мелькнула быстрая тень. Анджелка огляделась, но никого не заметила в окаймляющих улицу оградах. Стало не по себе. Ведь уже поздно. И народ весь куда-то подевался. Она пошла быстрее. А если отца в Управном доме уже нет? Не беда, она попросит кого-нибудь проводить ее. Дочери Большого Карта не откажут Солнечной.
Анджелка про себя усмехнулась. Когда она бывала одна, ей казалось, что она имеет сильный и твердый характер. Чувствовала себя намного умнее большинства взрослых, не говоря уж о сверстниках. Напоминала себе, что способна на кое-что такое, чего никому больше не дано. И это было правдой. Думала, что одно положение ее отца должно заставлять относиться к ней особо. Думала, что… много чего еще она думала, оставаясь наедине с собой.
К сожалению, все эти гордые соображения куда-то девались, стоило Анджелке столкнуться с грубостью и неприкрытыми издевками. Внутри сжималось, губы начинали мелко дрожать, навертывались непрошеные слезы, хотелось убежать и спрятаться. А сталкиваться приходилось. В самых разных видах. Неожиданно и исподтишка. Например…
