— Я тебя где-то видел? — спросил он, криво усмехаясь.
Дьюранд сглотнул. Перед мысленным взором возникли башни Ферангора и казарма — но он зажмурился, отгоняя воспоминания, и досадливо пожал плечами.
Тощий воин отошел в сторону.
Через несколько минут капитан велел пропустить отряд.
Дьюранд цеплялся за луку седла, точно пьяный. Он чувствовал взгляды, обращенные на него со всех сторон.
Сторожевые огни остались далеко позади, когда Берхард, едущий в начале отряда, придержал коня и подождал Дьюранда.
— Ну, как ты? Нам, пожалуй, пора.
Он кивнул на прощание остальным членам отряда. Рыцари Ламорика остались между широким Сильвемером и черным Уоррексом. Ветер ерошил волосы Дьюранда.
— Они нас узнали, как по-твоему? — спросил юноша.
— По-моему, меня сейчас вырвет. — Берхард вытащил из-за пазухи повязку и нацепил на незрячий глаз. — Стар я уже для этаких игр, тем более после ужина. Надо будет сказать Конзару пару ласковых.
Дьюранд глубоко вздохнул, разглядывая темные неровные холмы.
— Как ты думаешь, если мы двинемся напрямик, нас заметят?
Земля круто уходила вверх — вся в трещинах и валунах. Берхард поморщился, увидев на скатах над трактом заросли можжевельника и терновника. На коне там никак не проехать.
— Лошадей мы на себе не потащим, — язвительно отозвался он, — так что выброси эту мысль из головы.
Дьюранд криво улыбнулся.
— Пешими мы много не наразведаем. Давай-ка проверим, может, все же проведем как-нибудь.
Он спрыгнул с седла.
Берхард перекинул ногу через спину коня и с бурчанием вывалился на дорогу, громыхая кольчугой.
— Говорят, между Западным и Герцогским мостами тысяча шагов — хотя считали-то их с дороги. Идем.
Он ухватил коня под уздцы и неожиданно первым двинулся вперед.
Дьюранд, покачав головой, зашагал следом.
Разведчики карабкались по гранитным холмам. То и дело путь им преграждал тупик, или отвесный откос, или непроходимое ущелье. Берхард вполголоса сыпал проклятиями. Порой над холмами прокатывался взрыв смеха или громкое ругательство, заставляя обоих застыть на месте. Дьюранд обшаривал взглядом вершины холмов и деревья. В какой-то момент над ним пролетела сова — молодой рыцарь вздрогнул и отшатнулся. Каждый раз, как Берхарду случалось оступиться и поскользнуться, кольчуга его звенела, как повозка лудильщика.
Мысли Дьюранда вновь обратились к Дорвен и ее мужу. Сможет ли он наконец вырваться из этого неловкого положения? Если не прямо сейчас, то хотя бы потом, когда ярость Радомора поостынет? Союзники Гирета заставят Радомора присмиреть — герцоги будут участвовать в войне не одни, а у Абраваналя есть друзья. Так или иначе, но он справится. А вот у Ламорика и Дорвен шансов почти нет. В каждом из них немало хорошего. Им просто надо время и покой, чтобы понять это. И всяким глупцам нечего путаться у них под ногами.
