— Да, считаю. Во всяком случае, мертвых мы успеем найти всегда.
Это был отказ, пусть и в вежливой форме, продолжать завтра прощупывать снега на склоне.
— Вот как? — удивился прокурор. — Но ведь вы…
— Я получил приказ отправить людей на Соронгу!
Новиков усмехнулся:
— Приказ… Ну что ж, приказы надо выполнять.
Больше он Воронова не трогал. Подсел поближе к печке, у которой висела "летучая мышь", углубился в дневники сосновцев. Было ясно, что он решил дождаться вечернего сеанса связи с Кожаром.
После ужина все собрались у рации, которую Жора Голышкин укрепил на березовых колышках, Жора тщетно пытался поймать Москву, чтобы узнать точное время. Он должен был выйти в эфир ровно в 18 часов.
Наконец рация ожила. Кожарский радист работал на ключе, а Жора расшифровывал вслух: "Сообщите результаты поисков. Есть ли продукты? Сколько обмороженных и больных?"
И ни слова об охотничьей избушке.
— Запроси-ка, Жора, — не вытерпел Лисовский. — Чего они там морочат голову с избушкой? Ведь мы нашли в ней только снег…
— Тише!
Новая радиограмма. "Морзянка" пищит, как мышь. "По сведениям местных жителей, избушка на Соронге посещается охотниками. В ней должны быть продукты и запас топлива…" Значит, Лисовский нашел не ту избушку?
— Там были дрова? А продукты?
— Да что вы, ребята? Белены объелись? — обиделся Лисовский. — Один снег там. А лопат у нас не было,
— Тише!" Завтра бросим всю авиацию в верховья Соронги. Точные координаты избушки неизвестны…"
Поздно вечером Воронов подсчитал: за день прощупали под снегом около десяти тысяч точек.
Десять тысяч поделить на двадцать — пятьсот на каждого… А снег спрессовался, лыжные палки проходят наст только под тяжестью тела…
— Сколько человек пойдет завтра на Соронгу? — спросил я Воронова.
Валентин Петрович оторвался от карты, неопределенно пожал плечами:
— Все будет зависеть от погоды.
И в это время к нам подсел прокурор. В руках у него была одна из тетрадей, найденных им в палатке.
— Намечаете маршрут на Соронгу? — спросил он и, не дожидаясь ответа, добавил: — Я все же попросил бы вас людей не отправлять.
— Пойдет одна группа.
— А, понятно.
Новиков повертел в руках тетрадь.
— Это дневник группы, — сказал он. — Полистайте, может быть, найдете что-нибудь…
— А остальные тетради?
— Дневники Коломийцевой и Васениной. Читайте пока этот, потом я вам дам остальные.
От Воронова дневник попал ко мне… Мы листали его с конца. Всех прежде всего интересовали последние записи.
