— Папа, ты меня с кем-то путаешь, — небрежно сказал я, дождавшись, когда Снейп поднесет к губам чашку. — Я всегда с тобой согласен.
Снейп, поперхнувшись, закашлялся, забрызгав директора чаем. Тонкс улыбнулась. Один-ноль в мою пользу!
* * *
Никогда больше не буду так пугать Снейпа. Нервы у него ни к черту. Я же только пошутить хотел! И потом, мне же все равно придется называть его папой: маггловские подростки не обращаются к отцу «отец». Дамблдору даже удалось убедить в этом Снейпа, и тот вроде бы успокоился. Или, скорее, сделал вид.
Потому что когда мы ушли из директорского кабинета, а Тонкс отправилась к себе в гостевую комнату, Снейп вдруг схватил меня за ворот (а ведь я теперь уже с него ростом!), встряхнул раза два и прошипел:
— Каникулы пойдут тебе на пользу, сынок. Будь уверен, папа займется твоим воспитанием.
Потом он отпустил меня и, не оборачиваясь, умчался в свои подземелья.
Я начинаю бояться каникул.
Интерлюдия 2: Тонкс (26 июня, 22:00)
Мерлин, да за что же мне такое наказание! И почему Альбус так любит все усложнять? Иногда я думаю, что он просто развлекается за наш счет. Я — жена Северуса Снейпа. Мечта детства. Везет, что называется, как Почти Безголовому Нику. А Гарри? Бедный мальчик. До осени — ни писем, ни друзей, один сплошной Снейп. Правда, если совсем честно, и Гарри не сахар. Я помню, мы тоже в школе Северуса терпеть не могли, но никто так с ним не скандалил, как Гарри. Теперь они будут все лето выяснять отношения, а мне придется два месяца их разнимать. Отличный отпуск, Тонкс!
Из дневника Гарри Поттера (27 июня, 20:00)
Сегодня Дамблдор — чтоб ему ни пастилы, ни лимонных долек! — отправил нас за маггловской одеждой и прочим барахлом. Сначала я сдуру даже обрадовался: до меня только тогда дошло, что я наконец-то смогу избавиться от Дадлиного тряпья. И вообще прикупить себе всякого по мелочи. Поэтому как только мы добрались до Гринготтса, я предусмотрительно снял денег с запасом: точно знаю, от Снейпа на карманные расходы потом все лето не допросишься. Увидев, сколько я взял, он прищурился, но смолчал.
Потом мы зашли в «Дырявый котел» и сняли комнату — переодеться. Я специально подобрал лучшее, что у меня на тот момент было: старые перешитые Роновы джинсы и размахаистая футболка. Все остальное точно еще страшнее, а так хоть за хиппи сойду. Но Снейпа при виде меня так перекосило, будто я собрался ходить по городу в чем мать родила. Сам он, разумеется, был во всем черном: брюки, рубашка, лакированные ботинки… (Интересно, где он все это взял?) Но это еще цветочки. Едва мы переоделись, как из ванной выпорхнула Тонкс в обтягивающих синих брючках и полурасстегнутой — аж до пупа! — оранжевой рубашке, из-под которой виднелся ярко-желтый лифчик. Снейп невольно сглотнул, и даже меня проняло.
