— И tante Алис варит очень хорошее варенье!
— Да что ты понимаешь! Такого варенья никто не варит! Это точно!
Дед Георге провел ладонью по усам… Та же кухарка варила и ему варенье.
— А теперь садись, — пригласила Ольгуца Монику… — Это лавка. Верно, дед Георге?
— Верно! Все-то знает наша барышня!
— Видишь, Моника!
— Ольгуца, как хорошо пахнет!
— Еще бы! Пахнет очень хорошо… Ага!.. Где же они, дед Георге?
— Что, барышня?!
— Будто я не знаю!
— Что?!
— От Оцэлянки?
— Оцэлянка?!
— Конечно, от Оцэлянки!
Вскарабкавшись, по заведенному обычаю, на плечи к деду Георге, Ольгуца сняла миску с балки.
— Конечно! Только у деда Георге и бывают такие груши.
— У деда Георге?
— Ну да!
— А ты говорила, что они от Оцэлянки.
— Какое это имеет значение! — рассердилась Ольгуца… — У Оцэлянки они только вызревают!
— Дедушка даст вам полотенце… чтобы не запачкались… уж очень они сочные!
— И сладкие! — добавила Моника, откусывая кусочек груши и держа носовой платок наготове.
— И спелые! — расхваливала Ольгуца, с гордостью поглядывая на капли сока, упавшие на полотенце.
— Дедушка сам выбирал!.. Жалко, что от Оцэлянки, — тихо вздохнул дед Георге.
— Дед Георге, покажи книги!.. Моника их не видела!.. Посмотри, что есть у деда Георге!
— Всякое старье, барышня, — улыбнулся старик, с благоговением снимая со столика под иконой старинную книгу.
— Ольгуца, а это от меня! — обрадовалась Моника, увидев шелковую закладку между открытыми страницами.
— Да… Деду Георге нужна была закладка для книги!
— И у бабушки была точно такая!
— Конечно… как и у деда Георге.
Ольгуца и Моника тесно придвинулись друг к другу на лавке. Старая Библия своей закопченной обложкой расположилась на красном и синем платье… Дед Георге сел на круглую скамеечку у ног девочек. Ольгуца осторожно перевернула страницу. В самом начале следующей страницы на черном фоне пылала красная буква, словно гвоздика в окошечке монастыря…
— Видишь, Моника?! Читай, если можешь.
— А ты можешь?
— Ээ!.. Только дед Георге может.
— Ты правда умеешь, дед Георге?
— Умеет дедушка, умеет. Это — кирилловская грамота.
— Даа?
— Конечно. Это очень трудно, — покачала головой Ольгуца.
Они разговаривали приглушенно, как у печной дверцы.
— Дед Георге, мне хочется послушать, как ты читаешь! — попросила Моника, перекидывая на спину косы.
— Конечно. Почитай, дед Георге!
— Только очки надену.
— И у бабушки тоже были очки.
— Конечно, как и у деда Георге!
— Ольгуца, как хорошо у деда Георге!
— Конечно, очень хорошо.
