Моника покраснела и опустила глаза.
— Очень жарко, мамочка! — оправдывалась Ольгуца, размахивая руками.
— Она не давала тебе спать, Моника?
— В такую жару спать невозможно! — уклончиво отвечала Ольгуца, помешивая ложечкой варенье.
— У вас бессонница, сударыня?
— А что такое «бессонница», мама? — с подозрением отнеслась Ольгуца к новому слову, вежливому вопросу и сопровождавшей все это улыбке.
— Это не для тебя. Лучше скажи прямо, почему ты не спала?
— У меня не бывает бессонницы! Это у него бессонница! — запустила Ольгуца новым словом в дверь Дэнуца, который спал без задних ног…
Дверь бесшумно отворилась… Вошедшие ступали на цыпочках; скрипнули ботинки, послышался хорошо известный Дэнуцу звук «цц». Госпожа Деляну произносила «цц» (морща нос и резко вскидывая голову), когда волновалась по мелким или крупным причинам и старалась сдержать себя… Например, когда нитка не вдевалась в иголку, когда лампа коптила и никто этого не замечал, или когда плохо воспитанный гость ел брынзу ножом…
— Спит… Не шуми!
Профира ходила босиком так, словно на ней были сапоги: пол гудел под ее ногами… Дети прозвали ее «Святая святого Ильи».
— Тик-так, тик-так, тик-так… банг… — произнесли настенные часы, не обращая внимания на призыв к тишине.
Пробило половину пятого…
— Разбудить его?.. — колебалась госпожа Деляну, взвешивая опасность, которая угрожала ночному сну, и хорошие стороны послеобеденного сна.
Шторы поднялись тихо, совсем не так, как бывало, когда их открывал Дэнуц; поднялись осторожно, придерживаемые рукой госпожи Деляну; за окном было раскаленное от солнца небо и листья гигантской яблони.
Дэнуц с трудом сдерживал улыбку… Солнце проникало сквозь его опущенные веки, расцвечивая серые шелковые одежды едва закончившегося сна сотканными из света оранжевыми хризантемами…
Сон, как и болезнь, делал его неуязвимым и избалованным. Поэтому Дэнуц так любил болеть и лежать с закрытыми глазами после пробуждения.
Госпожа Деляну со вздохом опустилась на край постели… Ее присутствие наполнило ароматом комнату, — совсем другим, чем тот, который шел из сада…
«Она смотрит на меня… Ха-ха!.. Ку-ку, я здесь!» — мысленно восклицал Дэнуц, и эта мысль тайно билась в его теплом, наполненном счастьем теле.
Ресницы Дэнуца дрогнули, он моргнул…
— Вставай, лентяй!.. Вставай, соня! — уговаривала сына госпожа Деляну, отводя кудри с его лба.
Дэнуц потянулся и сладко зевнул, широко раскрыв глаза…
— Открой рот!.. Скорее, а то потечет мимо!
